Сон в руку

Наша литературная студия «Ключ», как правило, заканчивает свои занятия в мае, а заключительное проводит где-нибудь на природе в месте, связанном с литературой или другими видами искусства. Так мы побывали в «пушкинском» Захарове, «лермонтовском» Середникове, «блоковском» Шахматове, в Муранове, Тарасовке и в других местах. Причём в некоторых местах и не по одному разу: так в Царицыне были даже трижды, ещё в те годы, когда дворец представлял собой груду развалин.
В этом году мы решили начать занятия в конце сентября опять-таки выездным занятием, так как в прошлом году на первое занятие в начале сентября пришло всего три человека, многие в это время ещё находятся на дачах или пребывают на югах, вкушая «бархатный сезон».
Решили провести занятие в отреставрированном ко дню города Царицыне. Собрались в метро «Царицыно» и вместе с внушительной толпой выплеснулись из него на просторы комплекса. Пытаемся сфотографироваться на фоне въездной арки, но либо не вся группа попадает в объектив, либо съёмке мешают вездесущие проходящие.
Погода великолепная. Солнце, зелень, кое-где пятна жёлтых и красных листьев, фонтаны, вздымающиеся на огромную высоту. Всюду тысячи и тысячи отдыхающих, среди которых мелькают невесты в свадебных нарядах.
Боясь потеряться в этом многолюдном море, медленно пробираемся к отреставрированному дворцу и к памятникам его авторам: Баженову и Казакову. Толпа у входа в музей, точнее, в кассу для его посещения. Пробиваемся сквозь неё, и по липовой аллее устремляемся к старинному парку. Народу поменьше, но мы с большим трудом отыскиваем свободную скамейку.
Произносим пару тостов за начало учебного года и здоровье учащихся. В ход пошла, так называемая «шапка». Звучат свежие стихи и устные рассказы. Так Наташа Сафронова сообщает, что наш студиец Александр Крастошевский не далее как вчера получил «Тэффи» за сценарий фильма. Затем она рассказала любопытную историю. Полтора месяца назад она стала бабушкой, родилась внучка, которую назвали Алиной. И вот ей снится странный сон: совсем неожиданно появляется великосветская троица – Путин, Алексий II, Лужков, оказывается они крестные отцы её Алиночки.
Когда Наташа проснулась, она долго не могла понять, к чему бы это сновидение, но скоро в свежем номере МК прочитала отчёт о празднике города, увидела на первой странице фото этой «святой троицы», а на 11 странице фото Алиночки, которую при крещении, состоявшемся в день города, первого сентября,  нарекли Алевтиной.
Так и хочется сказать: сон в руку!





P.S.
Эти строчки я дописываю, когда рассказ, вроде бы, был окончательно выправлен и даже наговорен на диктофон. Дело в том, что когда на занятии «Ключа» я дал почитать первоначальный вариант рассказа Наташе, она разъяснила мне, что я не понял её, решив что отцы города и страны были в действительности крестными отцами Алины-Алевтины, просто её крестины совпали с днём города. В первом варианте рассказа я даже усомнился в том, что Наташа ничего не знала о предстоящем мероприятии, так как такие мероприятия не делаются спонтанно.
И вот не прошло и недели, как мне снится весьма странный сон. Я участвую в игре брейн-ринг, а точнее, в чём-то среднем между брейн-рингом и «что, где, когда?» Две команды по очереди задают друг другу вопросы, и вот первым же вопросом наш противник ставит нас в тупик: на листе бумаги написано «Wenzlowa tabl.», мы должны привести таблицы, разработанные этим Венцловой для сечений наклонного конуса. Я мысленно возмущаюсь: «вызубрил какие-то таблицы, с таким успехом я мог бы вызубрить пару четверостишей Венцловы на литовском языке, тоже мне вопрос?» С этим я просыпаюсь. Ну и сон! Ну, с брейн-рингом ясно – всего месяц назад в пансионате «Солнечный» я с дочерью Верой и знакомым по работе Виталиком участвовали в этом соревновании. Но Венцлова, я толком ничего не знаю об этом литовском поэте, даже годы его жизни, когда-то сто лет назад прочитал пару стихотворений в переводе на русский язык в какой-то антологии. Кстати, а как его звали? Вроде, Антонас. Только вчера я беседовал по работе с Антонасом Венцкевичусом, может это послужило поводом? Ну, а конические сечения – это вообще сороколетней давности: старшие классы школы или первый курс института.
Первая мысль, полезть в энциклопедию или Интернет, но тут же откидываю её – вряд ли там что-нибудь сказано о таблицах Венцловы, а если и есть информация об увлечении им математикой, то делать скороспелые выводы о «вещих снах» не стоит: мало ли поэтов увлекалось математикой и математиков –  поэзией, тот же Марк Сканави.
Вообще, хотя о снах написаны горы литературы, но наука пока «плавает» в этом вопросе, домыслы о космическом разуме, который знает всё о прошлом и даже о будущем, пока нельзя назвать и гипотезой, хотя сорок лет назад никто бы не поверил и в клонирование, а сейчас это неоспоримый факт.