детство

Искателям истин истлевших: "идите нахуй!".
Здесь нет смыслов, прописных и заглавных,
Мои буквы - двойная игра - мои правила.
Когда-то Мы вещи по именам называли,
Теперь всему живому дают имена предметы.
От кукол с полными состраданья глазами
до взглядов людей себе мест ненашедших.
Странная игра в кресты и нули
или борьба за "Третий Рим"?
Клетки по полам и на две половины делили,
вычисляли периметр.

Из-под печатных станков похоти запах и ширпотреба,
Буквы потёрты, что не легло на конвейер - под прессом.
Отвечай!
Куда Моё ушло безвозвратно..
и где Твоё безднадЕжно потеряно?
В глухих парадных случайные крики ребят,
А наши остались в квартирах пустых,
Где мы шнурки на бантик учились вязать,
Попробуй теперь - распутай узлы.
Тогда всему давали свои имена
И в каждом имени были собой,
А теперь лишь числа и номера -
в аккурат по порядку, без сбоев.
Мы время тогда называли "вечность",
теперь каждый день "календарным листом" мимо нас.
Жизнь - органайзер, валюта в секундах-минутах-часах,
с линейкой в руке отмеряем фатальный исход:
От петард до терактов в метро, на вокзалах,
от простуды до рака лёгких.
От "винта", во всех переносных или буквальных,
До самой сути вопросов и слов.
От соловьев и разбойников с мелом и стрелками на асфальте
До висков расколотых и ссадин на костяшках пальцев.
От колыбели до ложа Прокруста -
Рубите мне ноги медной палицей. Тесно!
От ночных поллюций до преждевременной эякуляции,
От нарушения кислотно-щелочного баланса
До полной сердечной недостаточности.

Теперь на бензин и масло заменили кровь с потом.
Под капотом мотор, термопаста в колодках сохнет,
В противовес грудной клетке и сердца камерам,
Живым тканям, нервам - биомеханическое неравенство.
Мое детство осталось в садах облепихи и красной рябины,
Затерялось в каплях, обманчиво тихо стучащих по крыше в ливень,
За верандой в тени растворилось со всеми именами своими
В какой-то другой,
Мне неведомой,
жизни.