Откуда берутся орехи

   В один из осенних дней, середины семидесятых годов прошлого века, под моросящий дождик, я окончательно оставил родительский кров. Договорившись, с каким-то случайным, скучающим водителем, я загрузил старенький бортовой «ГАЗ», на боковой дверце капота которого еще сохранилось: з-д им. Молотова, небогатым  скарбом и переехал на новое место жительства, в заводской поселок Металлургов.

   Несмотря на близость к  проспекту, наша улочка Строителей была довольна тихая. Рядом находился магазин «Океан». Всегда пахло рыбой и морем. Во дворе часто стояла машина с желтой бочкой, тонны на три, и надписью «Живая рыба». Обычно продавали зеркального карпа, по рубль десять за килограмм живого веса.
 
 
   Выделенная от завода  комната, занимала тринадцать метров в трехкомнатной квартире и располагалась под самым чердаком.

    Кроме меня в квартире проживали  молодая семейная пара с девочкой. Отец девочки был полной копией героя сериала, майора Томина. Свою жену он ласково  и, как мне казалось, боязливо, звал Томусиком. Томусик работала продавцом в магазине с карточным названием от народа:  «Пики». Завидев меня на общей кухне, она часто смущалась и краснела. Сосед просил меня реже, а то и вовсе не  выходить на кухню в спортивных шортах. Запинаясь, он объяснил,  что Томусик стесняется, с чем я и согласился, посетовав для видимости на свою оплошность.

     Последний,  одинокий и молчаливый сосед, был сорокалетний мужчина, бывший футболист.  Одутловатое, испитое лицо, бледные, почти обесцвеченные губы указывали на него как на адепта Бахуса.

    Отличаясь миролюбивым и общительным нравом, я поддерживал, если не доверительные, то довольно дружеские отношения со всеми жильцами.  Особых хлопот друг другу мы не доставляли, не считая топтаний у занятых  интимных уголков.

    Вскоре моя вольготная жизнь закончилась. В лице симпатичной девушки я приобрел себе жену и хозяйку, а недолгое время спустя у нас появился и желанный первенец.
    Незаметно и легко, мы подружились с соседями   по площадке. Наши сыновья родились с разницей в несколько месяцев, что скрепляло нашу дружбу. Собираться в субботние вечера и праздники стало самим собою разумеющимся,  и не требовало дополнительных оговорок и условий.

    Из наиболее любимых нами,  были Ноябрьские и Новогодние празднества. Компании собирались веселые и шумные,  а уж пели как – заслушаешься… на удивление все были голосистыми, голоса красивые, сильные. Так вот и жили и будни буднями не казались:  все праздником были.

    Теперь же, в самую пору и вспомнить про орехи, что я и сделаю и расскажу все как есть,  без утайки и недомолвок.

    Кажется  год тогда был одна тысяча девятьсот восемьдесят третий, и мы собрались отметить Седьмое ноября - Красный день календаря.

    Столы накрыты и украшены, хлопают пробками бутылки марочных вин, а я предпочитаю чернослив на спирту, но не усердствую.  Детям накрыто отдельно от взрослых в детской, и они забавляются там предоставленные сами себе, но под недремлющим оком одной из теток.

    Однако когда уже все разомлели, а то и откровенно отяжелели от выпитого и съеденного, контроль ослаб и в зале поминутно стали появляться любопытные и испытующие детские глаза. Каждый из гостей на свой лад пытался сделать что – то приятное для маленьких чад.

    Я тоже захмелел, но не настолько, чтобы не видеть и не понимать происходящее, потому и запомнил последовавшее во всех деталях и красках.

    Откинувшись на спинку стула, я с интересом наблюдал за влетевшим мальчуганом лет шести, а может и семи. Хозяйка праздника, наша соседка,  полногрудая, разбитная в меру и привлекательная не в меру,  Светочка, шикарно встряхнув прической «Сэссун»,  ласково предложила: «Стасик,  покушай орешков». Стасик молча отмахнулся и позыркал по сторонам, видимо что – то искал.  Тут бы и остановиться Светочке, а она опять за свое и уже капризно-протяжно: «Ну, Стааа-сик… ты не любишь тетю Свету… возьми же скорее орешков».

    «Люблю, люблю...» - отмахнулся нырнувший было под стол Стасик и выбрался оттуда. Выпрямился.  Встав в центр залы, обвел всех глазами. Гости затихли.

    «Да если хотите знать, у нас этих орехов -  и он произносит,  давно гуляющую среди народа,  во языцех, фразу, - ж…й ешь!»  и в подкрепление своих слов, хлопает себя пониже спины, повернувшись к Светочке.

    Светочка смущенно и, как мне почудилось, виновато - растерянно заулыбалась,  кто – то прыснул, затем послышался открытый смех и не найдя ничего лучшего, она спросила, совершенно не предвидя последствий безграничной детской простоты: «А откуда у вас, Стасик, орехи?» 

    Стасик хмыкнул: «Откуда, откуда… папка приносит из носок, вот откуда…»
 

    Отец Стасикa медленно багровел и покрывался испариной, раскрывал рот, пытаясь видимо что – то сказать, а затем, деланно закашлявшись, просипел: «Пойду, покурю».
Оказывается, он работал на известной в стране, шоколадной фабрике «Россия».

    Я сполз со стула в безмолвном и безудержном смехе.  Светочка хлопала глазами и глупо улыбалась, а на столе, в красивой хрустальной вазе,  лежали горкой  принесенные кем – то из гостей, орехи.


 ноябрь,  2012г.