критика миражей

     лучше спросить себя о чем-то другом, о чем-то из окружающего, что такое вот это и то, и ответить, пользуясь общепринятым языком, о том, что вовне, только таким языком и можно говорить, а о том, кто внутри, вообще ничего не скажешь, для него нет языка, и самого его тоже, как выясняется, нет, это даже не вещь-в-себе, а регулятивная идея, для тех, кто читал Канта, уверен, такие найдутся, вот что такое «я», призрак, фантом, мираж, обеспечивающий единство апперцепции, и говорить о нем можно только таким призрачным языком, но откуда же эта боль, эта неудовлетворенность, тоска и прочее, все оттуда же, друг, все оттуда, таково свойство регулятивных идей, они притягивают, точно магнитный полюс, железная гора, металлическая звезда, скрытая во мраке внутри вселенной, тоска и неудовлетворенность так же призрачны, как и «я», не стоит придавать им большого значения, это что-то вроде земного притяжения, которым мы пользуемся, не замечая, или не пользуемся, а преодолеваем, заметить, убедиться в призрачности и забыть – вот правильная стратегия, пустота всех дхарм – это великолепно, и когда убедишься в ней, останется только одна задача – опустошить язык, сделать его таким же призрачным, иллюзорным, как и все остальное.

–––––––––––––––––––––––––––
     «Я. Кто бы это мог быть?» – С. Беккет. «Безымянный».