Палач

      (печальная баллада)
В глухом лесу, где птицы не поют,
Как зверь ревет, что ранен, слышен плач.
Но здесь давно и звери не живут,
На кладбище для ведьм рыдал палач.

И, сидя у могилы целый день,
Он не заметил, как настала ночь.
Луна светила, освещая тень
Сырой могилы, где его лежала дочь.

С разбитым сердцем, с раненной душой
Вся жизнь его, и нежность, и любовь
Лежит в могиле. Проклят он судьбой,
От ужаса застыла в жилах кровь.

Он слез не мог сдержать, был как в бреду.
Ни милости, ни жалости не ждал.
За верность на себя навлек беду,
Слепое правосудье проклинал.

Ликует свита короля, в тоске король.
Свершилось правосудие суда.
Для палача казнь дочери – лишь боль,
А то, что ведьмой дочь была, беда.

И, пряча от людей безумный взор,
Не в силах чувства выразить и слов,
Он без суда всем вынес приговор,
Во свите короля признав врагов.
              ***
В толпе зевак раздался громкий смех.
Толпе хотелось зрелищ, развлечений.
Вели на казнь несчастного, чей грех
Отпустит пастырь после всех мучений.

В чем грех того несчастного? Он вор.
Палач за казнь его просил прощенья.
Привел он в исполненье приговор:
Воришку обезглавил без мученья.

Скатилась голова к людским ногам,
Последний выдох с уст ее сорвался:
«Спасибо палачу, хвала богам
За то, что надо мной не издевался».

Для палача вся жизнь – сплошная боль,
И радости в работе он не видел.
Зато души не чаял в нем король,
Хотя в душе боялся, ненавидел.

Король ни разу в жизни не любил,
На сердце было грустно и тоскливо.
С шутами при дворе и сам шутил
И относился к жизни он игриво.

Он много в жизни женщин повидал,
Одаривая щедрыми дарами,
Но чувств любви он так и не познал,
Кому б мог чувства выразить словами.

И лучшим другом был ему палач,
Кого он уважал и ненавидел.
Для короля палач был добрый врач,
Кто, выслушав, ни разу не обидел

Ни чувств его, ни слабости душевной.
Палач все тайны короля хранил.
Не знал король столь преданности верной,
За короля любого б кто б убил.

Палач слугой был верным королевства:
Как предки, правдой при дворе служил,
Был старше короля, дружил с ним с детства,
Как брата, короля палач любил.

Когда во время смуты и раздора
Нечистой силы, ведьм и колдунов
Спас короля палач от приговора,
За короля круша его врагов.

Король рос слабым и всего боялся,
От страха к колдовству недомогал.
Палач его оберегать старался
И от нечистой силы защищал.

Бывало, что безвинные страдали:
Не только ведьм сжигали на кострах.
И люди правосудье проклинали,
В их душах грешных затаился страх.
            ***
Охота. Свита травит кабана.
Король его преследовал весь день,
Загнать желая зверя дотемна.
Чем дальше в лес, тем гуще ночи тень.

От свиты оторвался далеко,
Кабан решил его атаковать.
Коня вспорол он надвое легко,
В природе кто-то должен выживать.

Прижало ногу королю конем,
Вся жизнь перед глазами пронеслась.
Король и зверь в глухом лесу вдвоем,
Жизнь короля почти оборвалась.

Но кто-то метко пущенной стрелой
В мгновенье зверя дикого убил,
Кто королю подарен был судьбой,
В глаза кому он глядя, полюбил.

Но скрылась нимфа в девственном лесу,
Ни слова не сказав, исчезла прочь.
И долго вспоминал король красу,
Которую в лесу укрыла ночь.
              ***
Не знал король столь преданности верной,
Кто б, за него переживая, жил,
И с палачом в беседе он душевной
О боли в сердце грусть свою излил.

О том, что каждый день недомогает,
Что лучше бы кабан его убил
В глухом лесу, ведь он совсем не знает,
Кто спас его, кого он полюбил.

В руках стрела трофеем красовалась,
Охотники таких не знали стрел.
Чуть сердце палача не разорвалось,
Палач узнал стрелу и обомлел.

И стал у короля просить прощенья
За то, что от интриг дворцовских скрыл,
За то, что от двора без позволенья
Он дочь свою оберегал, растил.

За то, что он давно без позволенья
Был в женщину прекрасную влюблен,
Что слезы по щекам от умиленья
Из глаз бежали, был он окрылен.

Помолвлен был и счастлив всей душою,
Сгорая от любви в душе, от счастья.
Бескрайне счастлив был своей судьбою,
Но и к нему пришло потом  несчастье.

В тоске палач гнетущей пребывал:
С женой во время родов не простился.
Любви такой, как к ней, он не встречал.
Ребенок выжил и на свет родился.

Шли годы, дочь взрослела на глазах
И красоты была необычайной.
Палач же на распятии в мольбах
Боялся поделиться с кем-то тайной.

И стал душой добрее всех святых,
В деревне от дворца, чтоб не узнали,
Жил с дочерью среди людей простых,
Где люди знали их и уважали.

Но по веленью короля порой
Он ко двору обязан был явиться:
За колдовство был приговор иль за разбой –
Без палача не мог ведь суд вершиться.

Король на палача и не сердился,
О встречах лишь он с дочерью просил,
Ведь сердцу не прикажешь, раз влюбился,
Ведь раньше без любви он слепо жил.

Палач в душе, конечно, сомневался,
Но королю не мог он воспретить.
И к дочери он с новостью помчался,
Чтоб та могла о встрече разрешить.
            ***
Под яблоней прекрасная она
Стояла, долго всматриваясь вдаль.
Который месяц без отца одна
Скучала, и в душе росла печаль.

Одна любила в лес она ходить,
Природой наслаждаясь от души,
Одна привыкла в ожиданье жить
И от людей побыть в глухой тиши.

Была она искуснее мужчин,
Кто ремесло военное познал.
Сравниться с ней не мог ведь ни один,
Кто б так мечом и луком управлял.

Отец ее сильней всего любил,
Как только мог, ее оберегал
И с детства всяким мудростям учил:
В жестоком мире только сильный выживал.

И пели соловьи, лаская слух,
От мыслей ворожило в жилах кровь,
Забыв про все, захватывало дух,
И, как весна, в душе цвела любовь.

Она была безумно влюблена,
Но на душе от мыслей только боль.
И знать не знала, что она одна,
О ком все время думает король.
              ***
Когда взаимность чувств как волшебство,
И замирает сердце в ожиданье,
При каждой встрече радость, торжество,
А в ожиданье встреч растет желанье.

Когда любовь захватывает дух,
В груди трепещет сердце от волненья,
Признанья чувств ласкают нежно слух
И окрыляет жажда вдохновенья.

От поцелуев в сладкие уста
В объятьях страстных с трепетностью нежной
Любовь взаимная безоблачна, чиста,
Влюбившись раз, она бывает вечной.

И каждый день они еще сильней,
Те чувства, что от всех едва таятся,
Когда два сердца в нежности своей
При всех в любви готовые признаться.

Но зависть как проклятье для людей,
А ненависть – людское наказанье.
От зависти, чей гнев еще сильней,
Готовые обречь всех на страданье.

Ведь иногда бывает, что порой
Оклеветав от зависти влюбленных,
Кто чувств не знал и не любил душой,
В влюбленных видит лишь приговоренных.
               ***
От зависти людской чьи души опустели,
Кто чувства не познал, прекрасного кто вор.
Интриги при дворе, вельможи озверели,
И кто-то вынес страшный приговор.

Ведь кто-то посчитал, что чувства – наказанье
И за любовь всегда приходится платить,
Ведь мало разлучить, чтоб жили лишь в страданье:
Придется одного из любящих казнить.

В водовороте чувств интриги закружили,
Король же об одном, о свадьбе, стал мечтать,
Но прихвостни ему который день твердили,
Что чары колдовства решили жизнь отнять.

Окутала его любви дурманом сладким
Дочурка палача, колдунья с ранних лет,
И план в ее душе созрел с решеньем гадким
Свести его с ума, отправив на тот свет.

В смятении король: любовь оклеветали.
Страшнее колдовства влюбленным в ведьму быть,
Но все-таки в душе сомнения терзали:
Но если правда все, тогда как с этим жить?

Сомнения в душе его с ума сводили:
Могла ли ведьмой быть та, что его спасла?
Как чувственна она, его так не любили,
Ведь дочка палача лишь им одним жила.

Поили короля и порчу наводили,
Совсем ослаб король, хмелела голова,
Безумствовал король, его с ума сводили:
«Сошел король с ума», – в народе шла молва.
               
А прихвостни тайком дочь палача пытали:
Признанье от нее хотели получить,
Что ведьмою росла, что люди и не знали,
Что хочет всех вокруг та ведьма погубить.

Истерзанная вся от боли изнывала,
Из ран сочилась кровь, хотелось умереть.
Увидеться с отцом хотя бы умоляла,
Желала смерть принять, чтоб пытки не терпеть.

На долю в жизни раз дается испытанье,
И за любовь порой приходится платить.
Бывает, что любовь как грех, как наказанье,
Любовь как приговор, вердикт один: казнить.

Жестоко на костре она живьем сгорала,
За нежную любовь не страшно умереть.
Увидеть короля в последний раз желала,
Любимому в глаза желая посмотреть.

Со страха кто куда, иные же молились,
Ведь странно за любовь так ведьме умирать.
Давно погас огонь, а люди все толпились.
Был приглашен палач, останки собирать.

Он знать то и не знал, что праздник и веселье.
Давно он не сжигал ни ведьм, ни колдунов.
Подаренное им узнал он ожерелье
Для дочери своей и проклял всех богов.

Он пепел собирал, а слезы все бежали.
Так вот цена любви великих королей!
И вместе с королем всю свиту проклиная,
Не мог простить себе смерть дочери своей.

И пряча от людей свой взгляд с безумным взором,
Не в силах чувства скрыть, не выразить и слов,
Приговорил он всех ужасным приговором,
Во свите короля признав своих врагов.

А свита с королем в часовню поспешили
Отмаливать грехи, хвалу себе воспеть,
Но кто-то запер храм, часовню подпалили,
И в пламени огня все начали гореть.

Безумствовал палач, и не было прощенья.
С безумством на душе росло большое зло.
Без жалости ко всем, с гримасой отвращенья
Ко всем, кто дочь его казнил за колдовство. 
               ***
Не мог палач который день уснуть,
На сердце боль с тоской, его гнетущей,
Желанье дочери в глаза ее взглянуть
И обрести покой на сердце болью жгущей.

В глухом лесу, где птицы не поют,
Холмами где ископаны поля,
Где призраки казненных ведьм живут,
Где нечисть приняла к себе земля,

Могильщик землю глубоко копал,
Останки ведьм и колдунов сжигая,
Молитвы над могилами читал,
В последний раз им всем грехи прощая.

Затих рычанья рык, а может, плач,
На землю опустилась снова ночь.
Никто не видел, как повесился палач
Над той могилой, где его лежала дочь.
15.09.10г.