Последний час Азазеллы. Сага

ПОСЛЕДНИЙ ЧАС АЗАЗЕЛЛЫ

Транспортники, один за другим, взлетали ввысь и уносили очередную партию экспедиции на орбиту, где их ожидал линейный корабль.
…С одного из холмов, гряда которых неровной цепью опоясывала космодром, из кабины своего слайдера за происходящим наблюдал Азазелла. На его лице застыло выражение горечи и отчаяния.
Он увидел, как реализовалось и стало явью то, что он подспудно понимал уже давно, но старательно гнал прочь. Ещё тогда, когда, казалось, что мечта исполняется, и сенатор, приглашая его работать в столицу, открывал перед ним волшебные двери успеха, он вдруг ощутил – нельзя ступать на эту дорогу! Но сигнал этот был слишком слаб. И его всё время перекрывал парадный марш, громко звучавший внутри: свершается, свершается! Исполняется мечта – работа в столице! А с ней и большие возможности, и бо-ольшу-ущие деньги, деньги, деньги!
И вот он, финал: жизнь – проиграна! Безнадежно и безвозвратно!..
Она ушла, ушла к нему. И унесла с собой смысл жизни.
Безнадежно и безвозвратно! Безнадежно и безвозвратно! – стучало, словно молотом, в его голове. Стук этот он слышал все последние ночи и дни, но гнал его прочь: слишком страшны были эти слова и мысли!
А вот сейчас они полностью овладели им, переполняли его, бились в его груди, стучали в его голове! Но теперь он не сопротивлялся…
И тут ему показалось, что кто-то тонким и противным голосом запел-заныл какие-то странные слова, которые вначале он даже не мог разобрать. Азазелла стал вслушиваться, стараясь одновременно понять, кто это поёт?..
И вдруг понял, что голос это его… это он сам… поёт: 

Плюг-пляк, плюг-пляк –
Чьи это шаги?
Плюг-пляк, плюг-пляк –
Слышно позади
Плюг-пляк, плюг-пляк…
Кто-то там идёт?
Плюг-пляк, плюг-пляк…
Песенку поёт:

Плюг-пляк – Тяжело идти,
Плюг-пляк – За куском плоти,
Плюг-пляк – Плоть желает жить,
Плюг-пляк – Жить и не платить!

Плюг-пляк, плюг-пляк!
Вот она пришла!
Плюг-пляк, плюг-пляк –
И меня нашла…
Плюг-пляк, плюг…

Помедлив какое-то время, провожая глазами исчезающие в тучах корабли, и не ощущая слёз, стекающих по морщинистым заросшим щекам, он запустил двигатель своего слайдера. Подняв его обороты до предела, он не взлетел, а прыгнул с холма, и тут же бросил свою машину почти вертикально вверх, как будто хотел догнать улетающие корабли.
Так он и сидел в ревущей машине, согнувшись и вцепившись руками в штурвал, всматривался в приближающуюся стену облаков, пока не заметил, что слай его уже не летит, а висит, будто упершись в эту белесую стену…
Наконец, он понял, что завис на пределе возможностей и выше подняться не сможет уже никогда. Тогда он выключил, ревущий двигатель, и устало откинулся на спинку кресла…