Дуб Гуш-Эциона

        (поэма) 

                Среди долины ровныя,
                На гладкой высоте
                Цветет, растет высокий дуб
                В могучей красоте.
                русская народная песня
   (Гуш-Эцион - блок еврейских поселений между  Иерусалимом и Хевроном по направлению
    к Беер-Шеве. Возник в 40-е годы,в 1948 г. был захвачен иорданцами. Восстановлен
    в 1967 г. после победы Израиля в Шестидневной войне.)

   Это позабудется едва ли,
   Рассказать - и то не хватит дня:
   Старый дуб зелеными ветвями
   Здесь шумит, минувшее храня.

   Как пророс он посреди  пустыни,
   Среди пекла, камня и песка?
   Над ним ветры тонко голосили,
   Вихрем проносилися века.

   Что он видел?  Выжженную  пустошь,
   Не спеша идущий караван,
   Сколько заунывных переслушал
   Песен, что таил  в себе бархан.

   И дымилась в мареве пустыня,
   На сто верст не видно ни души,
   Лишь шатры порою бедуины
   Разбивали средь глухой тиши.

   Так бы, может, и тянулось время,
   Но по милосердию Небес
   Возвращаться начали евреи
   И земля (о, чудо из чудес!)

   Нежными покрылася ростками,
   Вытесняя мертвые пески,
   В запустенье брошена веками
   Дождалась хозяина руки.

   Пота с кровью пролилось немало,
   Чтобы явью стал волшебный сон,
   Чтоб Святой земле известны стали
   Новые слова "Гуш-Эцион".

   Ну, а дуб смотрел ошеломленно
   На ростки возделанных полей:
   Стало вдруг оазисом зеленым
   То, что было скопищем камней.

   Но недолго выпало трудиться
   Средь тревожной зыбкой тишины,
   Очень скоро выпало сразиться
   С тем, кто жаждал крови и войны,
 
   Чьи глаза на нас бы не глядели,
   Кто мечтал стереть с лица земли,
   Что горбом добиться мы сумели,
   То, что пуще глаза берегли.

   Враг к Иерусалиму рвался с юга,
   Но на полпути Гуш-Эцион
   Встал, когда столице стало туго,
   Словно неприступный бастион,

   Все четыре новых поселенья,
   Словно бронированный кулак:
   "Вряд ли подоспеет подкрепленье,
   Только захлебнется кровью враг!"

   Так дрались еврейские герои,
   Так почти полгода длился бой:
   "Наглухо арабам перекроем
   Все пути на город наш святой!"

   Ой ты, горе-горюшко лихое!
   По земле пронесся тяжкий стон:
   Сил арабских навалилось втрое -
   Обессилев, пал Гуш-Эцион!

   Расстреляв защитников вначале,
   Нелюди, от крови опьянев,
   Все вокруг с лица земли стирали,
   Только, чудом дуб наш уцелев,
   
   Гневно головой качал зеленой,
   Не сводя с руин печальных глаз,
   И, шагая поступью суровой,
   Наступал безвремения час.

   Стонут Самария с Иудеей,
   Разделен стеной Иерусалим...
   Где ты, сионистская идея?!
   Отчего ж не тянешься к своим

   Городам и попранным святыням,
   Что навеки Б-гом нам даны?!
   Пепелища давние не стынут
   В ожиданьи будущей весны.

   Ну, а дуб? Он ждал нас терпеливо
   Этих долгих девятнадцать лет,
   Кроною покачивал тоскливо,
   Островок средь океана бед.
 
   А кругом - все то же запустенье,
   Тихий плач заброшенных полей,
   То ль в насмешку, то ли в оскорбленье
   Мрачный ряд военных лагерей.

   Но и мы о нем не позабыли,
   Не прервалась памяти строка,
   Часто на окраину ходили,
   Чтоб увидеть хоть издалека

   Наши невозделанные нивы,
   За запретной близкою чертой,
   Что прибрал с ухмылкой враг спесивый
   Загребущей хваткою рукой.

   Только, бросив вызов всем невзгодам,
   Дуб (а сколько он их повидал!),
   Словно узник, жаждущий свободы,
   Нам призывно ветками махал.

   Дуб нас ждал. И мы к нему спешили
   В эти шесть благословенных дней,
   Когда силу вражью сокрушили
   И опять хозяином еврей

   Стал над Иудейскими горами
   И вступил ликующе в Хеврон,
   И раскрыл объятья перед нами,
   Слезы утерев, Гуш-Эцион.

   Мы к своим вернулись пепелищам,
   И к истосковавшимся полям -
   К тем, что возвратил Г-сподь Всевышний
   Избранным Им верным сыновьям!

   Запад охал и Египет ахал:
   (Не виденье это и не сон!)
   Восставал из пепла и из праха
   С поднятой главой Гуш-Эцион!

   Ткоа и Нокдим, Гваот, Эфрата,
   Кармей-Цур, Бат-Аин, Алон-Швут
   Вам покажут, чем земля богата,
   Где гостей с открытым сердцем ждут.

   Белые уютные коттеджи
   Среди буйной зелени стоят,
   Ну, а дуб раскинулся, как прежде
   И лучисто-светел его взгляд.

   Пусть гроза еще не миновала,
   Пусть Иран нам бомбою грозит,
   Еще стонет Негев от кассамов,
   Хоть премьер о мире говорит.

   Скалятся арабские деревни,
   Свист камней и треск очередей...
   Память коротка у нас, наверно,
   Коли снова тешится злодей.

   Только корни, корни вековые
   Нас не отпускают от земли,
   Где заветы Г-спода святые,
   Где навек мы счастье обрели.

   Золотится дуб в лучах закатных,
   И листвой чуть слышно шелестит,
   Словно о минувшем безвозвратном
   И о днях грядущих говорит.

   
     На снимке - одинокий дуб, символ Гуш-Эциона.