Любая белка...

Как всякий житель, никнущий к земле,
жующий лотос с лепестками лилий,
желающий, чтоб сталь испепелили
летящие на ломком помеле,

закладывавший душу на углу
атаки с нулевым меридианом,
грозивший тиглем медным медианам,
подмигивавший сойке и щеглу,

стою под сенью осени сырой,
пришедшей, как всегда, по расписанью,
и отдаю долги чистописанью
питаясь коркой и сухой корой.

Возможно, это опухоль в мозгу,
растущая в тепле капитуляций,
так выхухоль, очнувшийся на плаце,
растерянно петляет на снегу.         

Здесь пахнет лесом, элем и быльём,
один Алисин день для всех диаспор,
касторку веры подливает пастор
в общественный бульон и водоём.

Стекает дождь с коньков бывалых крыш,
прохожих мало, домосед в приливе,
безлюдье улиц выглядит счастливей,
болтливостью его не укоришь.

Так долго жил, что хочется прилечь,
льнёт, стрекоча, к своим запасам белка,
крошу мелок, мелка моя тарелка,
от перечниц её не уберечь.

Что ж, не перечь, в чепце старинном речь,
зажги свечу, теперь темнеет споро,
отстань от белки с продолженьем спора,
орехи настежь, следует стеречь.

Густеет мех в прихожей у зимы,
пусты отверстья выцветших скворешен,
побелкой белка оживляет бреши
из недр дупла в проёмы зимней тьмы.

Шерсть увлажняя, лижет лапу кот
и трёт щеку, тревожа электроны,
под липою слипаются бароны,
роняя пот на плотный коверкот.

Опять дворянство входит в оборот
при обороне беличьего стада,
возьми помаду, робкая дриада,
раскрась зимы оледеневший рот.



Soundtrack:  A. S. Ott, F. Liszt, Consolation No.3, Lento placido.