Пятидесятилетним поэтам

Срок пожизненный нам дали, пять десятков «отмотали»-
Кислых, словно «Цинандали» и, как брага, сладких лет,
И удачи и печали (так ли, эдак) - отмечали,
На судьбу мы не серчали, на луну не выли, нет!
Пусть на золоте не ели, и дворцов не заимели,
На Канарах не «балдели», а кормили комаров,
И под тихий шёпот ели, соловьев российских трели,
Да апрельские капели- песни пели у костров.

Робость самой  первой строчки…запятые, скобки, точки,
И другие «заморочки» грамматических начал,
И сомненья: «Что я - Пушкин? Он вот: с няней хвать по кружке,
На Пегаса и к подружке – ямб хореем погонял.
Ну, а я что? От лопаты да от гайки, от проклятой,
От детишек и зарплаты – да к возвышенной строфе!?
Нам ведь школьная программа  ни Омара, ни Хайяма,
 Только- «Мама мыла раму» закрепила в голове!»

Вдохновлялись и хандрили, иногда бывало, пили,
Может, в чём-то и грешили… «Кто безгрешен?! Отзовись!»
Но, в житейском ералаше, было что-то в жизни нашей,
Поважнее щей да каши, то, что душу звало ввысь!
А над ней никто не властен! Будь к другим - не безучастен
И в оценках - беспристрастен, и  тогда, на склоне лет,
У последнего порога, скажешь (Богу ли - не Богу):
«Я прошел СВОЮ дорогу! Отвори -идёт Поэт!»