Глициния уже роняла цвет
фасады обливали маскировкой,
отца в окне я помню силуэт
и необычность чем-то обстановки.
И в тишине раздался громкий всхлип,
и мамино к отцу прижалось тело,
и половицы вдруг раздался скрип,
а раньше никогда ведь не скрипела.
Скрипела трёхколёсика педаль,
автобусы чадили на стоянке,
и лето уносило звуки в даль -
играли марш -"Прощание славянки".
И теребила мама свой платок,
как женщины вокруг, кричала громко,
обняв меня, сказала: ну, сынок,
у папы долгая теперь командировка!
Три долгих года жили мы в огне,
весной ушли из Ялты супостаты,
а через год с глицинией в окне
я снова силуэт увидел папы.
Свидетельство о публикации №112102203307