Оптимистичное прощай - 1 из 4

   (Исключительно субъективный авторский взгляд
   бывшего работника авиационного предприятия)

ПРОЛОГ
   Читатель: - Ох, много накропал. Обширный опус.
   Автор: - Форматки… По привычке. В этом фокус.
   Читатель: - Понятно. Нужен опус Ваш Москве?
   Автор: - Не опус, нет, а мощное Кв.*
   Читатель: - Хотя по сути, может, Филькин бред?
   Автор: - Такого сослуживца у нас нет.
   *)Кв – коэффициент выработки в формуле расчета результатов работы конструктора и организации в целом, зависящий в основном от количества чертежных форматок: чем больше истраченной бумаги за месяц, тем больше Кв и соответственно почета и вознаграждения. А посему рождались «дутые» форматки: например, чертежи в неоправданно увеличенном масштабе…

1
Сегодня наше дружное «прощай»
Мы скажем одному из сослуживцев.
И будет водочка, и будет чай.
А коньячок достанется счастливцам,
Коль вовремя успеют подоспеть
С утра пораньше, вдруг узнав об этом.
И нужен тост. Хоть прозой бы суметь.
Иль все же вдруг заделаться поэтом.
Пришла пора уйти на пенсион…
Не выгнали его, не сократили,
В душе, наверно, радуется он:
Он сам решил. Болячки, видно, ныли.
Иль лучшее: он захотел пожить
На даче с внучкой вволю. Кто же знает?
Ему поменьше стали вдруг платить…
Подумал, может: вот, не уважают.
А может быть, еще там что-то есть,
Причин уйти, наверное, не счесть.
Не знаю и не ведаю. Сейчас
Все полушария готовятся лишь к тосту.
Сказать о сослуживце без прикрас,
Глаза в глаза, – ох, это, брат, не просто.
Работал долго. По диплому воз:
Конструктор, стал ведущим… Жизнь угрохал
На нашу фирму. Свою лепту внес
Он в авиацию. Ну что ж, не плохо.
Не бегал в поисках кусочка пожирней,
А все чертил, внедрял… Но, видно, право,
Еще он в облаках витал, коль все сильней
Стихи было строчить ему по нраву.
Не зря начальник, заприметив этот пыл,
От кульмана к «стихам» железным пригласил:
Ведь ЭТД* – своеобразный «стих»,
Не каждый может быть в сим деле лих,
Чтобы «железо» и глагол дружили –
Летали в небе, по земле ходили…
   *) – эксплуатационно-техническая документация.

Да, он работал долго. Стаж большой.
И грамоты, конечно, есть. Награды,
Я знаю, нет. Ну, словом, не герой.
Такой, как многие… Но что-то надо
Сказать. Скажу, что в общем был «ничё»,
Все выполнял и не мотал нам нервы.
А дальше что?.. О! Я скажу еще,
Что кое в чем он был почти что первым.
Да, вспомнил, он в каком-то сентябре
В совхоз поехал смелым добровольцем
И в той крутой уборочной поре
Прослыл вполне достойным комсомольцем.
И на субботниках он скверы подметал, ;
Ходил всегда. И окна мыл. Ей-богу!
Как стихоплет он часто сочинял
К застольям поздравлялки среди года.
А в Новый год поэму выдать мог,
Поздравив персонально всех задорно.
Ко дням рожденья, в юбилейный срок
Он эксклюзив писал вполне проворно.
И в стенгазеты эпиграммы сочинял.
Беззлобные. А на собраньях часто
Довольно шустро, право, выступал:
Критиковал завхоза и начальство.
Да, да, коль полушария напрячь,
То можно вспомнить многое, наверно.
Уж знаю точно: был он не стукач
И для друзей был тоже другом верным.
Когда один товарищ заболел
(И не единожды), носил ему продукты.
Был в самодеятельности. Вроде бы, он пел,
Стихи читал… Да, тем еще был фруктом!
Он кой кого сводил стихом с ума,
А сам женился на сторонней крале.
Без сплетен как-то прожил он, весьма
Частенько комплиментничая в зале.
Да, да, при всех! Но не замечен был
В таинственных лирических деяньях.
А вот уж трезвенником он не слыл,
Не разрушал основу мирозданья:
Поддерживал компанию легко,
И тосты шпарил он стихами лихо.
И вообще был, вроде, ничего.
Ну, что еще?.. Конечно, жил не тихо:
В газету заводскую все писал:
Директорат песочил. Шустрый парень!
Какие-то идеи выдвигал:
Как премиальный фонд не разбазарить,
Как творчество в работе развивать,
Как всех сплотить хорошей атмосферой…
Ну, словом, не давал начальству спать.
А толку-то? Трепал себе лишь нервы.
Но все писал, писал... Неслась молва:
На конференциях глаголет он достойно.
Совал свой нос во всякие дела.
Ковал железо бы и жил себе спокойно.
Не всё печатали, он как-то говорил.
Да, был партийным… только с длинным носом.
Однажды в КГБ он вызван был,
Чтоб рассказал о будущих вопросах:
Куда еще готовит сунуть нос,
Какими еще муками терзаем,
Смотрели рукописи… Был не прост,
Видать, он. Нос-то не курносый, знаем.
Еще я знаю, рукопись одну
Его зарезали потомки сучьи…
При Ельцине он вспомнил старину
И эту «жесть» издал. Читал я. Скучно.
Вот если б детектив. Иль про любовь.
И вообще в ней нет открытий страшных:
Про партразвал, бесхоз, тюрьму и кровь
У нас в стране уже давно всем ясно.
Но, правда, свою повесть он писал
Еще до демократий всяких этих.
Он перестройку как предугадал…
И также схватку в партии наметил…
Его предупреждали: «Не пройдет
Твоя в литературе правда-матка».
А он, как настоящий идиот,
Хотел проблемы – сразу на лопатки!
И он из нашей жизни свою повесть взял.
Актив писателей младого поддержал!
А вот издатели, рассказывал он мне,
Купали, извиняюсь я, его в дерме.
При Брежневе: «Ты партию клеймишь!..»
При Горбачеве: «Худосочно слово...»
Издал при Ельцине. Но здесь «шумел камыш" –
Всем не до книг...
При нынешних – не ново.
Хотя нам наше время не понять,
Коль пройденное знаем еще зыбко.
Из прошлого хорошее бы взять,
Учиться бы на собственных ошибках.
Не зря известный критик говорил:
«Вы не художник, вы мыслитель…» – тоже
Его поддерживал, ведь автор народил
Не мало мыслей острых и тревожных.
И не поддался, чтобы их смягчить.
«ПРЕОДОЛЕНИЕ»* – и ныне будет в жилу.
Лжедемократов надо нам лечить,
Как раньше партократов, словом-силой.
Ведь тема нравственности, как всегда,
И вечна, и все время молода:
У каждого свой выбор и судьба.
Недаром говорят, что жизнь – борьба…
И в предисловии к сей книге он
Еще тогда как будто оправдался:
Мол, явно не художником рожден,
А просто «разобраться» он старался.
Еще вдали от Горбачевских перемен
В рецензии одной есть термин стойкий:
Мол, автор ратует системы сей взамен
Устроить коренную ПЕРЕСТРОЙКУ…
Да и сейчас не взять проблемы на измор.
Молчанье сослуживцу не по нраву,
И знаю, он, конечно, жаждет до сих пор
СВОИХ читателей и критиков по праву…
   * – У Вашего покорного слуги, к сожалению, нет компьютерной копии сего довольно объемного творения, но зато сохранилась часть авторских экземпляров от тиража повести (издание 1991 г.) и можно с благодарностью выполнить с помощью почты Ваше читательское пожелание.

И все же понимаю: не Толстой.
Да и в «железе» не изобретатель.
Хотя, конечно, с нашей кутерьмой
Из нас не каждый праведный старатель.
Кому удастся сделать хитрый ход,
С начальством повезет иль блат удался,
Тот «золото» быстрее всех найдет.
А сослуживец все за честность дрался.
Однажды как конструктор предложил
Ряд агрегатов – враз с борта в наземку!
Эффект по весу ох, хороший был.
Начальство намекнуло: лучше «пенки»
Позднее эти снять, когда пойдет
Большая серия. Побольше будет
И премия тогда. Опять наш «идиот»
Не праздник сотворил для всех, а будни:
Рацпредложение оформил. Вместо тыщь
Он на копейки рьяно настарался.
Хотя, конечно, удалил он прыщ
Технический…
Да он за все хватался!
Однажды создал кооператив!
Клепал, точил… - вполне успешно начал.
Но, право, был труслив и не ретив:
Без воровства сей бизнес «несся» клячей.
И вскоре сдох. Да и Гайдар помог:
По всей России был банкротов топот
В «купи-продай». А наш не занемог!
Смеется до сих пор: провел, мол, опыт
Он рыночный. Ну, словом, он того,
Экспериментатор, мать его.
А вот чины пахали, знать, умело:
Та инициатива хороша,
Когда не «независимое дело»,
А как сочтет их барская душа.
Возможно, потому не преуспел
Наш сослуживец. Что ж, увы, печально.
Писак и «критиков» не любят. Не у дел,
Конечно, не был он. Но не официально,
То бишь без «кресла» и доплаты. Ну, а он
Все суетился, не роняя знамя…
Возможно, для другого был рожден.
А для чего, и сам, поди, не знает.
Нет, на заводе, вроде, нужен был,
И к людям он тянулся, без сомненья.
Всегда приличный тортик приносил
На свой… не помню дату… день рожденья.
Нет, знал, что делает – для дела и для нас,
Работа для него была отрадой,
И к кульману он выходил не раз
В субботу, в воскресенье, если надо.
И по цехам частенько он ходил
И разгонял чертежные туманы.
Занудой, буквоедом даже слыл:
Не признавал «железные» изъяны.
И праздновали много мы побед:
Взлетали «СУ» надежно и крылато!
Знавали и не мало всяких бед,
Ведь было больше буден, как понятно.
И сослуживец свой немалый воз
Не только ради денег, знаю, вез.
Он с ЭТД такой же был нудак:
Нудил и памятки писал. Учитель!
Пиши, мол, так, рисуй «железо» сяк, –
Да, для иных – поистине мучитель.
Всё дисциплину требовал. Большой
Любитель точности в делах, словах… Уроки
Нужны, конечно; был цейтнот лихой,
Иначе бы не справились мы в сроки.
Но нервы-то себе он потрепал.
Да и другим. Ох, суматошный парень:
Методик всяких столько настрогал,
Что их не всякий, право, переварит.

Здесь я скажу, что ЭТД всегда
По статусу была вторичным делом.
И это правильно. Но вот беда:
К ней относились не совсем умело.
Ну, как бы это мягче вам сказать?
Стихии много и притом не ясной.
Ведь надо здесь не только не солгать,
А сложное так просто описать,
Чтоб даже дуралеям было ясно.
Но что «стихи»? На них не полетишь!
Но час предъявки был, конечно, труден:
Копились беды…
И платили лишь
По принципу «остаточному» людям…
И сослуживца труд – не ерунда,
Коль захотят, чтоб было честь по чести.
Ведь ЭТД – товар, считал всегда,
«Железо» продается с ней лишь вместе.

   Новосибирский филиал «ОКБ Сухого»,
   январь 2011 г.

          ПРИГЛАШАЮ НА СВОИ СТРАНИЧКИ - http://www.proza.ru/avtor/geraldtribun