Киприотское. Эпистоляр 2

ЛЕС:
В Болдино, Болдино… может, решусь? Кажется вам, что пишу я оттуда? Нет, разуверю вас: этого чуда, друг мой, со мной не случилось покуда. Может, со временем я распишусь…
>>>>>>>>>>>

САНТО:

О женщина, вам вечно все не так! Вам болдинская осень потакает. Она – не чудо? – Нет, Вы не такая, Вам письма наши – вроде как пустяк.
Морских метафор крутите рулон? – Откуда пена? – Бреет Посейдон, намыливая, как подходят сроки, заросшие от водорослей щеки.
Я к Вам писал мажорно налегке, а Вы миноры, расточая, шлете. Как мертвая петля на повороте, снижая мой подъем своим пике.

Но разве, Любчик, легкая походка стихов обыкновенна для письма? Поджаренные рифмы в сковородке хрустят – и аппетитные весьма!
А Вы свое… мол, осень впереди – авансы  это, Санто, погоди!
Авансы на овации, подружка, меняю – эта мена мне легка! Ну, где наш Пушкин, кстати, где же кружка? – Милее нет компании пока.
Сharman,+ mon ami – пьем за свободу! – которой несказанно дорожу.

На Кипре приземлился и брожу. Да! – в письмах надо что-то про погоду…
Здесь славный Пафос, всем ветрам открытый, и плещет рядом бухта Афродиты.
Я ей визит нанес, мой politesse – не слишком светский, в смысле этикета.
Взял в рент посеребренный Мерседес и покатил…

Тут обвенчался где-то с Наваррской, то бишь лучшей из принцесс, известный Ричард-лев – стальное сердце. Волна любви звучит трехдольным скерцо, играет море, солнце катит нимб на север – здесь поблизости Олимп.

Мой берег оттолкнулся от весла, где эллинским красотам нет числа, минута дорога – душа открыта, ценю размах Пегаскова крыла…
И Музы забегают… здесь была моя – парчой и бисером расшита.
Но холоден с ней, и метать не стал. За что? – За лавровый мой пьедестал!

Нет знатокам до сути моей дела – умру, тогда и оживится пляж,
возьмет мои дела на абордаж унылый критик. Скажет запотело:
– Народ, а все же Санто был велик!
Но я бы сам, как серафим, возник и вырвал нах  тупой его язык!
– Чего свистишь?! Молчи теперь, брателло! –
При жизни надо было… чтоб привык. При жизни, понимаете, в чем дело?!

Я, на Олимп Вас нынче пригласил. Вы вся в пикЕ… а я Вас жду на пИке.
Два километра ввысь, чуть поостыл… Тут Парки ходят, каждая в тунике – грызня богов, что ветер по пескам – бум-бум моим заснеженным вискам, не в масть ансамбль – бубны спорят, дойры – так выясняют отношенья Мойры.
Но дирижирую оркестром сам: Клото прядёт мне жизненную нить и  тянет жребий Лахесис из сумки, но пресекает Атропос задумки – и этого уже не изменить.
Закат развесил над Олимпом низку – рукой достать. Октябрь. Звезды близко.




---------- коммент. Санто.
*Мойры, они же Парки – богини судьбы, дочери Зевса, живут на Олимпе – гора почти 2 км вверх.
КлотО – прядет нить жизни.
ЛАхесис – определяющая судьбу жизни, тянет жребий.
Атропос – перерезающая нить. Неумолимая, неотвратимая.
Даже папа Зевс не может на них влиять :)