Кладбище поэтов

А где-то рядом было пастбище.
Там до сих пор – остаток стада...
А здесь – заброшенное кладбище,
И новая всегда ограда.

За счет издательств и правительства,
Её покрасят и починят.
Там все субъекты сочинительства
Лежат по рангу и по чину.

Вон, на аллее под платанами,
Лежат помещики-поэты...
Дружили с главными тиранами,
Носили модные штиблеты,

Имели право на восстание,
Сидеть в имениях – безвылазно.
И золотое их призвание
Купалось в орденах и вывесках.

На той аллейке, что под липами,
Поэты по/просто/народнее...
Но государственными ликами
Они светились новогодними.

Их приглашали (с балеринами),
Им выдавали, что положено...
Земля им – пухом и перинами,
Здесь больше всех венков возложено.

А вот берёзки да акации,
Да ивы всякие плакучие...
Поэты здесь лежат в прострации,
И после смерти, невезучие.

Всё время их тянуло в стороны,
Восьми ветрам они подвержены.
Их не клевали даже вороны...
Но Бог судья им, обезвреженным.

И, наконец, одна поляночка,
Где нет аллей: бугры да холмики...
Тут - кто с гитарой, кто - с тальяночкой,
Жрецы, певцы и алкоголики.

У каждого – своё пристанище,
Оно вне ряда и вне времени...
И будто бы пришли на кладбище
Друзья к друзьям, под настроение;

Бригада критиков с лопатами,
Заказа ждёт, присев на лавочки...
И тем, кто умирал богатыми,
Они целуют даже тапочки.

А так – торгуются «шестёрками»,
Вещами, снятыми с покойного,
Лопатой, ломом и ведёрками...
О, бойтесь критика довольного!

Но, в общем, если вам приспичется
Остаться в слове или стории,
Мы, не переходя на личности,
Зароем вас в любом сословии.

И отпоём, и поприветствуем,
И лет на сто – сдадим улыбочку...
Мы живы с вами, постсоветскими,
И обеспечим даже скидочку.