Клаустрофобия

Пьеса

Трагикомедия по мотивам сказки Г.Х.Андерсена
Пастушка и трубочист.



           Клаустрофобия

            





                Ты в восторге склоняешься пред цветком жизни
                Ты доверчиво легко танцуешь на языке пламени
                Истончаясь в  кружеве жара жизни дотла



Действующие лица:

Болванчик
Пастушка
Трубочист
Козоног, он же Козерог(он же Синяя Борода)
Театр настольный (игральные карты)
Ваза

Действие начинается с представления настольного театра с обыгрыванием песни (неомолитва из рупора ракушки)  - бравадно, театрально, помпезно, громко:

Я двигаю,
________ двигаю,
________________ двигаю
________________________ ДОМ!
Я двигаю,
________ двигаю,
________________ двигаю
________________________ ДОМ!
Я двигаю,
________ двигаю,
________________ двигаю
________________________ ДОМ

Я двигаю,
________ двигаю,
________________ двигаю
________________________ МИР!



Весь МИР обо мне,
________________весь во мне,
___________________________И НА МНЕ
Весь МИР обо мне,
________________весь во мне,
___________________________И НА МНЕ
Двига-я
________ двига-я
________________ двига-Я -
_________________________ ДОМ

Двигаю,
________ двигаю,
________________ двигаю
________________________ МИР!



Музыка стихает. На сцене из рассыпавшейся толпы остаётся один раскачивающийся из стороны в сторону человечек, на голове его странная причёска - пук волос сцепленный вроде кички на макушке. Остановившись, с некоторым усилием он начинает читать, будто немного пьян.

Болванчик:
Знаю,  за границей сферы, в которую упирается аллея
много звёзд
под ними крыши
под крышами - мы
в своих тесных комнатах,
в своих тесных платьях,
в своих тесных пальцах,
в своих тесных лицах.

Я давно не выхожу,
уже давно не открываю окон -
день мне слишком ярок,
стёкла мои пыльны,
днём я сплю.

Только ночь приходит воздухом
и потёки в стёклах не заметны.
Только ночь меня соединяет с миром
темноты –
темени моей
 (показывает на макушку)

Что есть голова? - ночная сфера!
В голове - проколы просветлений…

Звёзды – просветленья в полой сфере
Голова на двух стремительных ногах
Тяжела, когда
в границы заключена коробки
черепной и смертной - Я!
Я – формальная буква – голова на тонких ножках

И куда приду?

Облетают листья мои шелухой и мишурой
Ветки  голые ты-чут небу, - «ты, ты,..»
письмена царапают…

Рукописи не горят?
(кидает в огонь бумаги, и щурится улыбаясь):
Люди !! что такое люди? – это сплошные «Я и снова - Я» - буквы, буки, букашечки
-пешечки
На двух ножках –
 
Рукописи… Ещё как горят!
Вижу, сладко чёрту!!!
Щёлкает как семечки - слова-шелуху
Суть – страсти всё - шелуха...мм-да
Как косточки буквы похрустывают,
букашки…

Вот тебе и рукописи…(Смеётся тихо и жутко)

громко с разочарованием на последнем слове:Что может написать человек!!! ?
тихо и сгорбившись: Что может сотворить человек!
Только подобие себя! - "Я-мне-моё" - эхх!

Но был дар мне в этой темнице –
дочь!
И она – бесподобна!(в этот момент он становится даже красивым начинает светиться харизмой)

Налюбоваться ею не могу! – Красавица моя! Разве мне она подобна - человечешке, осознавшем свою никчёмность?
Вот и я говорю – бесподобна!

Не чета мне – старому, седому уставшему от жизни,
Мне, который без радости ждет даже и спасительную, и утешающую меня ночь…

Распускаются её веточки весенними цветами
и радует она всех красотой своей, лучистой молодостью и силой жизни!

Но неужели и она станет когда-то как и я? – нет я этому верить не хочу, не верю, нет!

Только время равнодушно к моим чаяниям - спешит… Вот уж и свадьба дочери завтра. Жених статный, богатый! Уж лучше чем этот безродный заморыш без подмёток -
сажа и уголь.


а там глядишь, - и будут у меня внуки
а у внуков внуки

как время нещадно! заставляет гнаться людей и их детей
и детей их детей, но куда?


Ну а внуки! Внуки! ...И внукам участь та же? – гнаться, догонять?…

И снова Болванчик впадает с исступление, начинает метаться, совершает нелепые движения

- Дайте мне ключи!
Где мои ключи! Где мои ключи! Выпустите меня
из меня!

Примечания: либо это будет поворачивающаяся площадка, либо болванчика накрывает толпа повторяя лейтмотивом: я двигаю, двигаю, двигаю дом, СВЕТ ГАСНЕТ.

Из темноты слышен голос пастушки, на словах «внутренним светом», свет от маленького пятнышка начинает усиливаться, пока она не оказывается в ярком направленном свете

Пастушка:

тихая
без сверчков
руки-v_ода
безоболочная
внутренним светом опылена -
фантомы фотоны
предзвучья
воздух фланелевый пью
где источник меня?
мотыльков хоровод лишь…
расскажи,
где начинаюсь
и продолжаюсь куда,
я –
ночь твоя, -
где иссякаю я?

губка влажных ресниц - страниц смеженных -
в утро расту
глазом павлиньим
взгляд в себя опрокинув
и
предвидя
прилив
чёрно-карюю
мякоть ладони-крыла
       бархатом

не спешу расправить

взора желанного
ливнем-саше набегает зыбь
шелестящих
трав душистых
переливные календари
волной вспять накрывают –
дежа вю
долгий мёдовый глоток
растворённого
солнца

тепло-
утробный покоя

пульс

парящего

поцелуя долгого
ночь

без сверчков

расскажи, где начинаюсь
и продолжаюсь куда,
где иссякаю я –
нежность твоя?...

(она как будто немного не в себе, в трансе); издалека слышен истеричный голос болванчика, её отца 
Болванчик(из другой комнаты): Дайте мне ключи!
Пастушка:(поднимает лицо и тихо повторяет) Дайте мне ключи…

Болванчик:Где мои ключи! Где мои ключи! Выпустите меня из меня!
Пастушка тихо будто безразлично повторяет:Где мои ключи… Где мои ключи… Выпустите меня из меня…

(прожектор слабо высвечивает фигурку трубочиста, он стоит недвижно статуэткой поодаль; вокруг него падает снег)
Пастушка:Пусть меня занесёт снег
Трубочист: (Протягивает руку снегу, восхищённо и удивленно: Снег?
П: фарфоровая декабря-Козерога невеста
Отныне фарфоровые песни –
все мои
Снежинки суть фарфоровые тарелочки -
пей глазом онемевшую красоту тихого…

Снежинки… поскользнулись
 
соло утра звенят

облаков засахаренных
первый мороз



Утром
стану женой белой, павиликой бледной
в созвездьи Козерога
                двенадцатым его месяцем
двенадцатою женою, веточкою
сухою травою
в шелках шкафов его и фолиантов
тихим снегом неистаявшим страниц
холодным, неизменно белым

и пастИ мне -
тонкорунные овечки –
волн барашки, что небрежны до суши,
марины - стрекозы ветреные, вьюги, снежные вьюны-обманщики путников
вот мой двор...

Трубочист: что говоришь ты…!  если мёртвому поверишь снегу,
Если белую фату наденешь изо льда
безотрадно-белая звезда
если
холодная украсит твои брови, плечи
твои пальцы оплетёт?…(берёт в ладони её пальчики, согревает дыханием)
в равнодушный лёд
я не верю, - не хочу!
видишь, чёрен я,
выгорел (сгорел однажды)
и теперь на мне следы печной сажи
и несмываемого олова печали…и всё же...я нашёл тебя
я будто учусь заново дышать с тобой -
легка как первый этот снег,
первый снег, когда с радостным замиранием ждешь грядущего

Белая просторная одежда, без единого пятнышка, пылающие кристаллы солнца
ещё немного ноют шрамы дорог разбитых, да и те - всего история болезни из времени архива;

цветёшь стёклышками и бумагой рисовой...абрисными образами...
картон, олово и глина оживают от твоего дыханья -
живая и лёгкая,  - воздух мой!

если бумага стала бабочкой, значит, здесь побывала ты
если вьюга поёт, значит, она увидела тебя  – жизнь!
и ты –
моя!

невиданна и несказанна,
но видима лишь уповающему в чудо -
кому из художников
явишь себя?
образ твой хрупок…

Пастушка: (грустно улыбается, гладит его по волосам) – фарфоровый…
Т: (досадуя и отчаянно) Неужели станешь женой ему! – (Козлоногому!) -
Так о чем я…Я пришёл за тобой. Бежим!
П: Куда бежать нам? Как могу ослушаться я отца? Он отец мой и Бог, моя земля к которой приросла я!
Т: Мы убежим встречать Солнце, в ночь, в бесконечность и неизведанность, к сияющим звездам – сестрам твоим!
П: Мы разбиться можем, взгляни, как высоко с тобою мы!
Ах, боюсь, что можем мы разбить себя!  (взглядывает вниз со стола) - Голова кружится…
Т: Я слышал, что увидев Свет тот, который мы с тобой увидим непременно, уже другого света мало.У меня есть лестница, каждый наш шаг будет предусмотрителен и  осторожен, вот моя рука.
П: (задумчиво) каждый шаг ВНИЗ
по лестнице…
но у нас нет ключа от этой комнаты, как выйдем мы?

Трубочист поёт:

клаустрофобия

мои птицы как листья
как числа... -
так странно

клаустрофобия

весть о солнце глотками
на ощупь, на слух
слой упруг-оvо платья

клаустрофобия

нежный кокон орбиты
объятья разжал
мне больно, мне ярко -

клаустрофобия

мои птицы как листья
как числа... -
так странно

клаустрофобия

заполняя объем
губами касаясь, целую картон
с проколами звезд

клаустрофобия...

Т: Я знаю один путь!
П: Какой?!!
Т: (в восторге)Труба! Труба закопчёного, как я Майлса, из его трубы вылетали золотые колючие репьи звёзд и так расчёсывали набрякшее буднями небо, что даже горбуны, никогда не поднимащие носа от носов своих ботинок, видя отражение золотого сияния выворачивали шеи вверх, и вспомнив давнюю примету по-детски зажмурившись загадывали желания.
П: (растерянно)Труба?...А мне нравится баритон-саксофон...(потом немного задумавшись и после паузы в ужасе)Печная??!!!!
Т: Прекрасная, печная! С яркой далёкой  точкой  пленительного неба…
П: (перебивая, почти плача) В печь? В огонь?! Нет, ни за что!Снова в огонь! Как быстро люди забывают боль…не ты ли говорил, что печной огонь чуть не выжег тебя дотла!
Т: Но у нас НЕТ ВЫХОДА другого! Идем же! (вдалеке слышны голоса Болванчика и Козонога)
Т: Бежим!
П: О, что делаю я! – (Хватаются за руки и бегут)
Т: Бежим!
Начинается переполох театр, что стоял в это время неподвижно неподсвеченными фигурками оживает, некоторые фигурки пускаются в погоню. Раздаются голоса: Глядите, глядите! Они убегают! Где старый китаец, куда он смотрит!
Держи их!
Хватай их!

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАРИСОВКА

и теперь прожектор высвечивает Вазу - красивая дама сидит в кресле  шикарном белом платье с кринолином. Дама томится, в пальцах папироса с мундштуком.

Ваза: что за шум!
кто смеет тревожить благородную целлюлозную пыль (чихает) кошки б её драли!
Наконец-то! Произошло!
в моих воздетых к небу стенах опало столько тайн,
цветочной крошки,(пччххии!) 
во мне вмещается соль моря, (в нос)запах лаванды, и покооой благословенный…
но как устала от покоя  я
и ожиданья!
Я как свидетель-часовой
сосудом древним гляжу как мимо
плывут века,
что доведётся мне ещё увидеть, мне – той, что
с землёй-сестрой единой  колыбелью (качаема) была?
выдалась участь мне
попасть в руки мастера
гончарный круг, печь и кисть, и кисти рук искуссника
моё лепили тело
и в срок  украсила я императора покои 
во дворце.
позже была подарена прекрасной и коварной (Циси),
затем дворец взяли мятежники
и меня вручили на приёме заезжему послу
(ослу,
скажу я вам)
плыла чрез океан,
и вот, средь безделушек и безделья
смотрю как тащится век нынешний, тщась раздуться в своей значимости пуще прежних,
тем временем я было с одним болваном не обвенчалась чуть,
да и тот тронулся умом…

(через паузу, задумчиво) и в дочке нашей души не чает…

Ох, что-то заговорилась я
 
П. и Т. подбегают к Вазе.
Т: Добрый вечер, мадам, позвольте нам спятаться здесь – мы укроемся лавандовыми розовыми лепестками, пока не утихнет погоня!
Ваза: Погоня? Что за спешка?
Пастушка (немного отводя в сторону Трубочиста): Что ты! Ваза когда-то чуть было не обвенчалась с моим отцом, прошло много времени с тех пор, но от старой дружбы всегда что-то да остаётся… Скорее, бежим, бежим пока нас не настигли!
Ваза в это время прищуриваясь и отценивающе рассматривает беглецов: Ах,  вот что!
(растерянно и ошеломлённо)Стойте! Вернитесь! Я спрячу вас, я... я помогу  вам!
(уже без надежды, вслед убегающим)Постойте же!

П: она нам что-то кричала (продолжают бежать)
Т: хотела нас остановить
П: видимо, я не ошибалась…(скрываются за кулисами)

Ваза: О! вот я и увидела её личико… милая моя… ничего-то ты не знаешь…ни-че..го…
(переходя с шёпота в голос):
О сколько тайн во мне - сухих цветов
Зачем вмещаю века в своих звенящих сводах
От кого храню, кому храню время?!
уж лучше быть пустой мне, пустой как голова болвана!

Козоног откашливается за её спиной: Мадам, смею заверить это очень правильное рассуждение!
Ваза оборачивается резко: Говори, зачем пришел!
К: Двое из моего театра, прехорошенькая такая парочка бежали, разыскиваем-с! Скажите, не видели вы случаем, в какую сторону могли уйти негодники?
Ваза смеётся и начинает рассыпать душистую соль на пол: Чуете, лавандой запахло! И вечный покой нам только снится!
К: Не смей!
Ваза продолжает кидать соль: Это приправа для длинного носа! ( хохочет)
К: (внезапно страшным голосом)Что ж! не сносить мне синей бороды, теперь найду их, попомни это! (свет гаснет резко)

Следующая сцена начинается с того, что Болванчика толкают карты, будят и кричат писклявыми дурными голосами:
Бежали! Бежали! Бежали!
Болванчик сонно: Ну что Вам!
Карты: Бежали!
Б: Ну что же? (снова погружается в сон)
Карты: Дочь Ваша бежала!
Б: (вскакивает) Что? Что? Говорите, что?!
Карты: Ровно, как старинные часы пробили полночь и вы изволили почивать, вашу дочь украл трубочист, что служит здесь, при письменном столе персонажем!(в их рассказ вкрапляется тихое постанывание(поскуливание) Болванчика(а-а, а-а), который хватается за грудь потом собрав волю :
Б:Что-о-оо-о!  Стража! Стража! Олухи! Куда смотрели, дармоеды! У-у, что же, айййй!
Карты: Погоня уже в пути!
Болванчик: Нет, этого не может быть, доченька моя… Я сам, всё ей объясню, я должен сам её вернуть! Сам!
Карты: вам нельзя! У вас сердце!
Но Болванчик неловко их расталкивает и видно, что он намерен пуститься догонять беглецов…
 
В это время перед П. и Т. в виде огромной пасти или большой арки с пылающим огнём предстаёт очаг звучит музыка на подобии курёхинской "Донны Анны" из "Господина оформителя"(), на фоне горящего очага танцуют огненные саламандры и танцовщицы в белых паутинообразных одеждах – то ли снежинки, то ли пепел горящей бумаги(это может быть экраном изображено и кинопроектором, например)…П. и Т  зачарованно и … смотрят
на танец огня, трубочист чуть впереди делает шаги навстречу пламени, пастушка немного медлит, но как бы уступает. Так, взявшись за руки  они медленно и зачарованно входят в пламя. Звукоряд в этот момент переходит в нарастающий гул, и сквозь этот шум, доходящий до допустимо-предельной точки громкости пробивается вступление песни, дальше шум начинает  угасать, обрывается и звучит песня Пастушки:  «пепел и снег»


пепел
и снег -
ласковый
мех
       кутай
меня
балуй
меня

ветры
       гудят
идут стада
       ____к сводам небес
тучной гурьбой
       __________там на ветру
я замерла
стайкой стрекоз
там где меня
       ________ты потерял…


я загляну
       _в глаза огня  -
не больно мне
не страшно мне
       ________нет во мне тла -
я - только та
что будет жить

жаром угля

сна высотой

пой меня
пей
грей
тишиной
пробуй
крылом
пролей
люби
ясью
луча
холст
пустоты
       стиль* тростника -
в кольца секунд
       ________запечатли
       ___________________пульсом цветов
в сахарный лёд, в пуховый штиль, в слёз лепестки…

П и Т изчезают в огне…



(Собственно, так начинается знакомство Козонога с публикой. Он демонстративно и не тяготясь скромностью вышагивает в середину зала и здоровается с публикой
К: Здравствуйте!

Здесь и сейчас я – Козоног. Это так. И это ни хорошо и не плохо. Я не думаю – это не моё, как грица - всё своё ношу с собой. Синяя борода(гладит свою бороду) и ЗАмок(показывает на шкаф) – уже слишком много, что клеит ко мне ярлык, а Козоног всего лишь делает историю, да-да! Для  достопочтенной публики.  (кланяется , но с явным видом превосходства, паясничая)

поёт:

Вышел с неба ясного месяц
Ухмылялся, кичился
На верёвки развесил звёзды

Звезды прыгали в лужи
Кособоких кварталов
Чердаки пробивали впалые

Ниже, звезд и синего неба
Люди выжгли окошки жёлтым
Налепили балконы
И в слоеном бетоне
Спали жили законы
Выдумывали

Там где корка голубого асфальта
Где в лужах отражаются звёзды
Норка в норке печка – коморка
Серой кошки – Матрены Иванны

А под ней живут крысы
Они тоже любят, страдают
Им бы тоже повыше
Но звёзды считают,
Что на небе крысы смешно
Выглядят!

приближается погоня с Болванчиком и свитой:
Б:Моя дочь!!!
Козоног: Ваша дочь?
Б: Бежала!
К: От нас не убежит, уж поверьте уважаемый мистер Китаец, и куда? – Кругом на дверях и окнах замки – они слишком молоды, чтобы понять суть ключей…
Б. Они настолько же молоды насколько и безрассудны, боюсь для них это не преграда
К. Не переживайте им просто некуда деться(срывает занавес с волшебного зеркала; в нем вид печи и пламени  в этот момент П и Т входят в пасть камина прямо в огонь)
Б. Флоранс! Флоранс! Что же ты делаешь, дочка! (в бессилии садится, закрывает лицо руками, плачет)
К Что ж – отчаянные… Хм, значит -  судьба… Через чёрный ход судьбы... ой! оговорочка - трубы!
Б. Она сгорит!
К. Возможно, что нет.
Б. Какой же я болван! Пока не поздно! (Резко встает бежит, крутящиеся под ногами карты порываются ухватить Болванчика за одежду, но отбиваясь на краю стола он внезапно срывается вниз и разбивается)

Мгновенно всё стихает и на сцене остаётся лежать в свете прожектора «мертвый» Болванчик


Тихо начинает играть композиция «пепел и снег»
В это время к болванчику подбегают маленькие девочки в ангельских нарядах(ангелы и есть) смеясь усаживаются вокруг болванчика и гладят его по волосам, берут его руки, приникают головками к его груди, как бы слушая сердце… и тут болванчик начинает подниматься (девочки тянут его за руки, помогая встать)…Болваничик поднимается, будто на воздушном шарике своей новой распушившейся одуванчиком причёски, идет хромая – он как бы мёртв, но в то же время - нет…


И мелодия плавно перетекает в композицию «Пастушка и трубочист» - дуэт. Девочки уводят тихого и «светлого» болванчика-(одуванчика) за кулисы, прожектор высвечивает двоих на возвышении,  и становится видно, что двое стоят над огромным городом на небольшом выступе печной трубы

Поет Пастушка:

В небе синем апельсины догорающих звёзд
До рассвета белый иней наколдует мороз
У камина пляшут тени, смотрит сны старый пёс
Ему снится шёпот листьев и шуршанье колёс…

Припев: По трубе бежит сизый дым
На небе так страшно двоим одиноко двоим…

Трубочист:
Посмотри на мириады золотых кораблей
Мы в открытом океане – не грусти о земле
Сиз и чёрен дым как ворон – в его пухе тепло
Протяни скорей мне руку и вставай на крыло

Пр:
посмотри, как солнце встаёт
Верь ему и мы поплывём над бескрайней землёй!

П: повтори мне
Т: повторяю
П: отзовись!
Т: я с тобой!
П: Это чудо! Мы летаем!
Вместе: Свет и снег над трубой..

П: обними меня покрепче… льдинки в солнце – вода
Вот и тает город млечный
Вместе: только наша любовь, ты и я - навсегда! Навсегда, навсегда!

П: Джонатан, мне холодно…
Т: Иди ко мне ближе, я согрею тебя
П: Как мне хорошо с тобой! Только сердце моё плачет и глаза слезятся, Джонатан, мне кажется там, внизу что-то случилось, чего – понять не могу, но в груди больно-больно…
Т: Милая Флор, это с непривычки – посмотри, какое огромное солнце потому глаза болят – только знай, Солнце не оставит нас без участья! Мы пойдём вслед за лучами!
П: (мягко отстраняясь от Т и глядя вниз на заливаемый солнцем город) Боже! Какой немыслимо огромный мир! Как невозможно охватить это … ни мыслью, …ни взглядом…
Дым тонкий труб печных
Сияет в розовом восходе снег
Какой бескрайний свет!

Любимый! Как мне вместить в себя всю эту красоту! Как высоко мы! Что кажется вот-вот появятся два сказочных крыла и в миг – свободной стану с тобой, как ветер неприкаянный шальной, лишь сердце просит и плачет о чём-то …
И, посмотри, - теперь я в чёрной саже… как этот твой Майлс (улыбается)
Т: Нет, любимая, ты как золотая звезда из воздуха Майлса, как голубая бархатная змея из горла Гарбарека, как алый шелк полыхающеого холодного рассвета!
Флоранс, главное, что мы здесь, вдвоём! И мы с тобой шагнём навстречу Солнцу, и оно, вот увидишь, подхватит нас и мы не упадём! Верь мне!   
П: Но сможем ли вернуться обратно после? Всего лишь шаг… Увижу ли любимого отца и комнату, где выросла и провела печальных столько и радостных часов, где встретила тебя, мой Джонатан…
Т: Флор, о чём ты?

Джонатан читает стих

на ветках пробелов
вздрогнули птицы
все
разом
может, кто-то книгу захлопнул?
нет-нет – это мы ушли…
сначала - ты,
потом,
следом за тобой - я...
и тогда
с целлюлозных веток
стала осыпаться пыльца
еле уловимых царапин шёпота
- ветер, ветер –
скажет чей-то голос, - всего лишь ветер, да шелест листвы …

а птицы бедные! Биться не смеют, трепещут
и хотят страницами крыльев слёзы укрыть
или хотя б
притворить_ся  прозрачным ветром
и всё же...

Всё же!!!!

Им надо петь и смеяться!!
И любить –

Как тогда...,

когда мы
так неосторожно, понимаешь,
непредусмотрительно так
наказали их!

наказали им жить
окольцованными
          птицами на карнизах

                строф
                колечко вдето в колечко –
_______________________(искрит, замыкает)
электрическая цепь
 
побега
       ___________________(от меня, помнишь?)
снова приводит к нам
побегом,
что вьётся...
 
тянется
побегами
руками
устремлёнными
навстречу рукам
       __________видишь?
       мы
стоим уж прильнув телами
                неги
                поцелуи
очертят прозрачный висок,
шею…

как ладони теплы,
легки… -
       ______груш тембр цветущих...

уговаривает словно -

выпей, из сухих лепестков вина белого,
сладчайшего,
из шёпота литер сухого вина,
выпей!...

ты промолвишь:
как жива-я!!!,
вздрогнув на ветке пробела,
когда кто-то захлопнет книгу…

П: Пусти меня домой… прости меня … я всего лишь из фарфора, фарфоровые тарелочки снежинок… звонкие-звонкие, тоненькая скорлупка моего сердечка изо всех сил сдерживает, ту птицу, что вольна от колец... отпусти меня на землю, или отпусти меня совсем милый Джонатан.. на счастье, Джонатан... на счастье!






занавес

звучит песня «пепел и снег»






из-за кулис выходят актеры: на инвалидной коляске распушённого болванчика везёт Флоранс, выходят карты, танцовщицы, Козоног, Ваза.  Поклон публике. Последним выходит Трубочист – актёры берутся за руки, поднимается с коляски Болванчик. Поклон.

Занавес.