Говорят

Говорят, кто пришёл до восьмидесятых
Не имеет права голоса впредь
И пора сдать тех махом на свалку,
Кто не может о нас больше петь.
Пока глотка от горечи вязнет
От потех вдруг застрянут клинки
Мы придём без взрывчатки и сабель,
Словно встанем не стой мы ноги.
Горсть патронов кладём прямо в супчик,
Слушай, Мась, пили сук, где сидишь.
Надоедает нам фальшь из трезвучий.
Нашатырь к носу, под столом взялась мышь.
Говорят мы ничто не сумеем,
Наши годы, как сахар горьки,
Наши джинсы и майки вспотели,
Когда в темени под руку шли.
Мы царям отпечатали оды,
Мы зажили, как подлая хворь,
Губы сводит и жжёт водкой нёбо,
Но не катит, ты слышишь, не прёт.
И не то что мы мы так учтивы,
И не то, что мы так вольны.
Надоели себе, словно чтиво.
Мы живём от весны до весны.
Расхрабрись и раздай нам по жбану,
Мы такой понимаем черёд.
Разбуди нас в глазах сынов Бама.
Проиграй наши мысли в Джек Пот.
А потом масть пойдёт как по маслу,
Налакаемся, как валерьянку коты.
Три рубля вместо пробки и капсул.
Капсул, чтобы закрыть на век рты!
Говорят, мы ни что не сумели,
Мы родились не в тот “будь здоров”,
Только сосны молчат, молчат ели,
Когда наших забирали отцов.
Нас успели, как дом перестроить
Из хрущовок, да в евро ремонт.
Полукровки мы! Жертвы империй!
Правнук мой пусть будет не жлоб.
Выходи, нам с тобой есть, что выждать.
Наколи на булавку значок.
Степь, полынь солнцем августа выжжет,
Глянь, мозоли от новых сапог.
Расширение. Объятие просторов,
Разбегаясь с трамплина и вплавь,
Не для благ всех земных, не для погонов
Музыку Виктора Цоя поставь.
Холодит восковая фигура.
На варенье на масло намажь.
Поколение моё не продуло,
Лишь отвёртка раскурочила паз.
Сумма лет и седые височки.
У кого дети, а кому завтра в класс.
Соберу я дорожные кочки
И прочту благородный указ.