Эпизод 8. Карлики вошли

В палатах слышны были стоны…
Один дрожал, другой  визжал…
Кто маму звал, кто снял кальсоны.
Кого- то санитар вязал.

Юрасик  пришпандорил улей  к койке,
Самозабвенно руки по кровати раскидал.
Во сне бродил счастливый по помойке,
В экстазе на груди рубашку разорвал.

Напольные часы пробили полночь.
Дверь отворилась. Карлики вошли.
И не успел Юрасик крикнуть: «Сволочь»,
Как голову и ноги напрочь отсекли.

Нефтяник Мишка спал уж трое суток,
Воображая, что он царь зверей,
Что Крошка Цахес любит проституток,
Что возят их из молодежных лагерей.

У диверсанта сон был много круче.
Влезал на шест с чрезмерным пылом.
Соратник в бизнесе и  бывший дуче,
Злорадно "канифолил" палку мылом.

Они старались до глубокой ночи,
Когда дверь отворилась. Карлики вошли.
Схватили шест. Вонзили, что есть мочи,
Обоим сразу. Поклонились и ушли.

Юрист по генам, Салоновский Вольдемар,
Кричал, что он сегодня греческий кентавр,
Орал во сне,  что прост, как репка,
Что стал бы мэром, была бы только кепка.

Но тут часы пробили ровно полночь.
Дверь отворилась. Карлики вошли.
Налили в ванну кислоты и щелочь,
Героя бросили в нее, икнули и ушли.

Чиновник-робот, хлопец молчаливый.
Шпион ему медаль к груди хотел пришить.
Но был он видно честный и брезгливый,
Не взял ее. Наверно не хотел грешить.

Заснули трое шельмецов  без сновидений.
С надеждой, что не будет сильных осложнений.
Что крыши лучше Цахеса им не найти.
Карлуши в их палату не должны войти.

Больницы тишину нарушило часов бренчанье,
Как будто поп помахивал кадилом на прощанье.
Как будто ведьма встала из своей могилы,
Как будто  между ребер всунули ей  вилы.

Дверь отворилась. Карлики вошли.
Связали братьев, на дорогу отнесли.
Катком асфальтовым прошлись по ним не раз,
Чем дело кончилось?  Не нужен парафраз.

Трем звездам чокнутым привиделся бычок.
В обнимку с ним лежат на сеновале.
Вокруг стоят и держат свой смычок
Художники, пришедшие на биенале.

Звездулькам повезло намного больше.
Когда к ним завалились, пропел петух.
Настало утро. Уроды стали тоньше.
Один растаял, а другой совсем протух.

Главврач проснулась, потянулась,
Взглянула в зеркало и ужаснулась.
В нем силуэты двух Дроздов торчали,
Хоравы голову за волосы держали.