Адмирал

Ты оглянись,видны чуть-чуть в пыли дорожной,
Те годы, что нельзя вернуть, но помнить можно
Хорош был или нехорош рубеж исходный,
Ты от него сейчас идешь, в свое сегодня.
                Шандор Петёфи.


Адмирал
"...Был безупречно честен и безукоризненно храбр. Предан Родине, долгу и присяге. Смерть принял мужественно и гордо".
                Источник: ej.ru

Тараторит телеграф
В год лихих волнений:
-Уничтожить Колчака
Без захоронений!

Длинный список на расстрел,
Здесь, в Иркутске, пленник,
За кирпичною стеной,
Точно, не изменник.

Рано, еле брезжит свет,
Над рекою шорохи,
Слышны выстрелов хлопки,
Пахнет воздух порохом.

По полям несет метель
Хлещет снег по лицам.
В день такой бы не стрелять,
Только застрелиться.

Вот стоит расстрельный взвод,
Пули хлещут мимо,
Кто-то вовсе не стрелял,
Лишь смотрел уныло.

Сам расстрельный командир
Так разволновался,
Что повторный дать приказ
Просто не решался.

Вдруг сам адмирал:
- В меня-а! - Небо наклонилось,
Рота-а, цельсь! По торсу-у-у, пли!.
Полынья взбагрилась.

Быстро мчится адмирал
Тенью безмятежной -
В дом вернуться поскорее
К самой лучшей, нежной.

Вот он дом, закрыта дверь,
Кабинет без книжек,
Как он в дом сюда прошел,
Не задев задвижек?

Нет родных: жены, детей
Между стен зловещих.
И увидел в темноте
Лишь чужие вещи.

И не помнит даже сам,
Адмирал загубленный,
Как сомкнулась Ангара
В полынье прорубленной.

А над за берегом лёд,
Кровь – дорога пенная.
Тело стройное несет
Речка незабвенная…

Ледяная Ангара,
Словно стрелы волны.
Тело дед веслом поймал
Из воды холодной.

Лодку к острову пригнал,
Тело еле тащит,
Адмирала в нем признал
Вдруг старик-изразчик.

Самокрутку заправлял,
Склеивал слезами.
Духом крепок был старик,
Слезы вышли сами.

Тело голое, да грудь
Пулями изрыта.
Его взгляд направлен вверх
И лицо открыто.

Так, заботливо, как мать…
Разбирая камни,
Взгляд застывший закрывал
Тёплыми руками.

- До тебя ли мой сынок,
Чехам да словакам?
Быстро предали тебя,
Бросили собакам.

Человеком ты прожил
Решительным и смелым!
Так он долго говорил
Тихо между делом.

 - Утром, только помолился,
Рыбки захотелось,
Лет уж десять не рыбалил,
Одолела смелость.

Так и тянет руки к снасти,
В спину силы влились,
Что ли вроде знак какой-то,
Двери отворились.

Сам с петли крючок слетел,
Заскрипела дверца,
Ангел, знать, ко мне пришел,
Ухватил за сердце!

Лодку на воду спустить
Не хватило мочи,
Хорошо, сосед помог,
Добрый, между прочим…

 - В колонистах сам служил,
 он царю когда-то,
 Все исподнее снимал - 
Одевал солдата.

Перестёгивал ему
Знаки наградные,
Что когда-то заслужил
В свои дни лихие

Долго старый толковал,
Излагался гибко,
И с себя без колебаний
Подарил «Давидку».

Старый торс под пиджаком
В синих пупырышках,
Чтобы встать, зажечь костер
Это даже слишком.

Ухом к холмику прилег
Тело старца хрупко.
- Знает, больше не вернет
Его к дому шлюпка.

Улыбаясь, говорил,
Он с «Творцом» единым:
- Я к тебе идти готов
С этим господином!

Вдруг он как–то приумолк,
Мастер изразцовый.
По утру сосед поставил
Рядом холмик новый.

А, в кармане пиджака
Береста лежала,
Надпись: «Тело Колчака»
Сказано немало.

Ледяная Ангара,
Темная водица,
Дай букет огней нарвать,
Да воды напиться.


Посреди реки холмы,
Там, за Половинкой
Рапортуют поезда
Протяжно у Заимки.
                30.04.2006