Петко Славейков Жестокосердие мое сломилось

„ЖЕСТОКОСТТА МИ СЕ СЛОМИ” („ЖЕСТОКОСЕРДИЕ МОЕ СЛОМИЛОСЬ”)
Петко Рачов Славейков (1827-1895 г.)
                Болгарские поэты
                Перевод: Михаил Зенкевич


Петко Славейков
ЖЕСТОКОСТТА МИ СЕ СЛОМИ

И рекъл бях: „Аз няма веч да плача
за тежките на тоз народ беди!”
Ожесточен, пощада му не рачах:
„Да тегли – думах с яд, – нал тъй мъжди.”

Народ такъв, за друго недостоен
освен за мъки, нужди и тегла,
неучен род, безсмислен раб, спящ воин,
що чака той за тези си дела?

За тоз живот, във прозебанье жалко
така мърцина влачен ден за ден –
теглото му бе изкупленье малко;
и не намери отзив то у мен...

Но, майко, чух как богу дух си дала
преследвана, и то за моя грях,
размислих как невинно си страдала
за туй, нали, че твой син ази бях?...

И поменах горката си невеста,
що прави с мойте клети две деца
без теб, без мен, неволница злочеста,
как тегли от безжалостни сърца!

И в твойта смърт, и нейното страданье
познах теглото аз, на тоз народ
развредиха се мойте вехти рани
за неговът и наш злочест живот!

Проклех и вси достойни за проклетства
и срам, и свяст притъпкали във прах,
виновници за всички тези бедства,
а заедно и себе си със тях...

И вслушах се... И близо, и далеко
все пак тоз глас: „Ах, помощ иде ли?”
Въздъхнах аз и толкоз само рекох:
„О, спи ли бог? О, бог не види ли?”


Петко Славейков
ЖЕСТОКОСЕРДИЕ МОЕ СЛОМИЛОСЬ (перевод с болгарского языка на русский язык: Михаил Зенкевич)

Я говорил: „Не буду, возмущенный,
оплакивать злосчастный наш народ”.
Я укорял его ожесточенно:
„Страдай, коль сносишь ты покорно гнет!”

Такой народ судьбы своей достоин,
достоин тяжких мук, нужды и зла,
как раб бессмысленный и спящий воин,
что может ждать он за свои дела?

Ведь жизнь такую в жалком прозябанье,
что наш народ влачит день изо дня,
не искупают все его страданья,
сочувствия к нему нет у меня!

Но вспомнил, мама, как ты умирала
и как от юности и до седин,
гонимая, ты мучилась, страдала,
и все из-за того, что я твой сын!

Жену свою я вспомнил молодую:
не покидая двух моих детей,
невольница злосчастная, кочуя,
в нужде скиталась средь чужих людей!

Чрез смерть твою и чрез ее мученья
страдания народа я постиг,
и вскрылось старых ран кровотеченье,
и головой я в горести попик…

Мое жестокосердие сломилось,
и я в слезах проклятие изрек
за то, что гордостью душа затмилась
и что я был несправедлив, жесток.

Я проклял всех, кто заслужил проклятье,
всех, кто живет в позоре, честь губя,
виновников всех проклял без изъятья
и вместе с ними самого себя…

И я прислушался… И вдруг услышал
призыв: „Ах, кто поможет нам в защите?”
И я, вздохнув, в ответ промолвил тише:
„О, спит ли бог? Иль ничего не видит?”