Морок

              1
Два полюса сжимают шар земной —
холодные гигантские ладони.
Какая сила по орбите гонит
планету, потерявшую покой?
Её, возможно, сам Создатель наш,
как яблоко по блюдечку, катает.
Быть может, Он за нами наблюдает
и в ужасе «берёт на карандаш».

Как Демон Врубеля, взираешь с высоты
на дальний свет, в огнях лежащий город.
Дрожащую улыбку прячешь ты,
но и её с лица прогонишь скоро…

Ты говоришь, что сладок дивный сон,
с ним не сравнятся женщины объятья.
По венам кровь бежит, взяла разгон
от твоего распухшего запястья.
Что знание больное привнесло
твоей душе, и думать я не смею.
Я вижу: оставляет знаки зло,
на бледных скулах пятнами алеет.
И ударяя в бубны, и смеясь,
приняв служение твоё без оговорок,
приоткрывает огненную пасть,
в зрачках твоих гримасничает Морок.
Так чернобога воспеваешь ты!
И снова за него идёшь на муки!
Он любит только красные цветы —
болезненно исколотые руки.
В одной цепи и он, и ты, и я.
Крепки, нерасторжимы эти узы.
Он тянет вниз за ниточки тебя —
и я к земле клонюсь под этим грузом.
Твоя присяга верности ему
моей любви к тебе сильнее разве?!
Она смиренно богу своему
врачует проступающие
               
                2

                «Лучший выход – это вход». Уильям Берроуз
               

В районе спальном серые дома
и серый снег, как серый порошок.
Не выстудила с губ моих зима
твой долгий поцелуй «на посошок».
Беспомощно сжимаю снег в руке
и обжигаю холодом ладонь.
Ты там, в своем далёком далеке,
где веет вечной стужею огонь.
Где и при свете не видать ни зги,
по кругу ангел за руку ведёт.
Он знает: лучший выход — это вход.
И ты измеришь все свои круги.