Эм

Одно дело просто смотреть как тает снег, считая это делом всей весны, и совсем другое – пускать кораблики в лужах. Небо, давным давно поселившееся в этих самых лужах, дробилось осколками и на миг казалось, что кораблик тонет. Мэри завороженно глядела как он кренится и не смела вдохнуть.
Вторую неделю в Заречье шел дождь, вторую неделю весны.
В тот самый день, когда все началось, дождь был особенно унылым, бумага быстро промокла и плаванье близилось к концу. Красным резиновым сапожком Мэри подтолкнула его в небо и посмотрела вдаль, там – вдали, протяжно завыла сирена, извещая нерадивых работников, что через три минуты пропускник на завод закрывается. Мэри смотрела и смотрела, силясь увидеть завод, но не видела ничего, кроме труб, испускающих из себя клубы темного прекрасного дыма. Он собирался в вышине в причудливые фигуры, что постепенно таяли без следа.
Дождливый март не столь удивителен для такого городка, как Заречье, где вода с неба льется, что в мае, что в октябре и даже порой в январе. Сонные птицы сидели на ветках и на проводах, сонные люди спешили по своим делам, Мэри пускала кораблик в лужу, полную неба и улыбалась сонной улыбкой. Все затаилось с приходом оттепели, все ощущуло на себе легкое касание весеннего ветра, так легко пробирающегося под курточку.
Эту курточку ее купила мама и она по праву была гордостью всего ее гардероба – легкая, теплая, небесно-голубая. Мэри могла бы рассказать о ней кому-то, но у нее была только мама и кукла Сьюзи, пережившая недавно падение в канализацтонный люк, отвратительно пахнущуя болотом и сыростью, посему временно неспособная оценить прелести обновки во всей красе.
Мэри шмыгнула носом и пошла домой, кораблик так и осталася мокнуть под дождем. Возможно , он даже расстаял от такого количества воды вокруг, но Мэри так никогда и не узнает об этом, потому как забыла о нем, бодро бредя по лужам, рассекая их прохладную гладь красными носами резиновых сапог,уже через минуту. Забытое, неинтересно и не волнует. Мэри шла домой и
небо хмурилось перед настоящим ливнем.
В тот день, когда закончился мартовский дождь, появился Эм – самый лучший друг Мэри на все времена. Правда тогда она еще не знала, что это ее самый лучший друг и ужасно напугалась, увидев маленькое облачко пыли с озорными глазами в углу своей комнаты ранним- ранним утром, еще даже до воя сирены. Облачко надувалось как шар и с шумом таяло вокруг кота, пугая того пуще любой собаки и даже маминого веника.
- Что ты такое? - удивленно прошептала Мэри, во все глаза таращясь на сизое облако из под одеяла.
- А ты что такое ?– отозвалось облако, снова начиная наполнятся воздухом, подобно воздушному шарику.
- Я не что, а кто. И я девочка.
- А я облачко,- вздохнуло облачко и отлетело от кота на пару метров опасно приблизившись к Мэри.
- А ты небесное?, - спросила Мэри уже из под одеяла.
- Ну…может и небесное. А ты какая девочка? Земляная?
Мэри хихикнула, - вот чудо-то – не земляная, а земная…
Да хоть болотная – отозвалось облачко с потолка, - а тебя как звать- то, малявка?
- Я и не малявка совсем, мне уже шесть лет – разобиделась Мэри. Я скоро в школу пойду. Вот…. Мэри.
- Что : « Мэри?»
- Зовут меня так. А тебя как звать? Мэри высунулась из под одеяла всего на чуточку, чтоб если что – сразу в укрытие. Мало ли что это за облачко….
- Меня зовут Эм. Просто Эм…
- А ты что здесь делаешь, Эм, у нас - в Заречье. Ты ж должен в небе жить или там не знаю, дождем на землю падать…
- Да вот подустал я в небе быть, дождь закончился - вот и пал на землю, прямо на подоконник к тебе, Маш.
- Ой, а мама не разрешает, чтоб меня Машкой звали, смотри, чтоб она не услышала, а то будет тебе…
- Не боись, не услышит, она меня не только не услышит, но и не увидит. Взрослые меня не видят, только дети и животные. С этими словами Эм закружился вихрем вокруг кота, то жалобно мяукнул и попытался ударить назойливое облако лапой. Мэри рассхохоталась и где-то вдалеке завыла сирена. Эм взрогнул, при этом его глаза стали огромными и моментально серыми. В комнате
потемнело и запахло мокрым весенним днем – влажным асфальтом, прошлогодней травой и снегом.
- Ты чего? – Мэри уже успела выбраться из укрытия и смотрела на перепуганное облако во все глаза.
- А что это так гудит?
- Это сирена – воображая себя учитильницей, ответила Мэри, она зовет взрослых на завод. Там работает и моя мама, так что не бойся.
- Хочу и боюсь. И ты бойся, ясно тебе - насупилось облако.
- А чего мне бояться? - Мэри удивленно подняла брови и с ухмылкой огляделась по сторонам, как бы выискивая, что – то страшное.
- Да хоть меня….
- Тебя, ой не смеши…
- А вот и насмешу, сейчас как защекочу – прошелестело дождливым шепотком облако,- и будешь знать.
- Ну – ну – хотела перекривить его тихий голос Мэри, но не успела – облако обвилось вокруг нее и рассеялось…. Господи, ну и щекотно, - Мэри взвигнула и побежала на кухню, попуино отбиваясь и отмахиваясь от назойливого куска небе вокруг.
А ты вообще из чего? Из воды? –спросила девочка, отхлебывая липового чая из белой чашки, такой огромной, что прямо руки дрожат, как ее поднимешь.
- Ну из воды...Я как-бы паровое…
- А ты можешь расстаять?
- Эх, Машка, я все могу, - облако расстворилось в комнате и было только голосом, но Мэри знала где оно, по чуть заметному подрагиванию воздуха в комнате. Сыро пахло подснежниками и болотом. Так пах Эм, так пахнет весеннее небо.
- Прям так и все….
- Дык, я ж волшебное, очень красивое, качественное облако – Эм сказал это таким голосом, что Мэри не сдержалась и прыснула.
Эх, Машка, Машка, - тебе одно смеяться, одно слово - дитя малое, - вздохнуло облако, сокрушаясь.
- А ты будто взрослый, разговорился тут, прямо усну скоро от твоих россказней, - Мэри притворно закатила глаза и ухмыльнулась.
- Понятное дело, я взрослое, я не просто взрослое, я , можно сказать старое, даже старинное. Мне уже ого-го сколько годков то...
- Старое говоришь? – грустным голосом протянула Мэри…
- О, я просто неимоверно древнее,- облачко раздулось и стало похоже на синюю розу, парящую по комнате.
- Значит ты взрослое, а взрослые в игры не играют. Ты не играешь?
---Эээээ… Ну... Честно сказать, не такое уж я и старое, - улыбнулось облако. И Мэри улыбнулась ему в ответ.
* * *
Весенний денек, на диво похожий, встретил их ветерком, то подбрасывая Эм , то отпуская. Мэри хохотала, попутно вырезая из тетради кораблик, пытаясь воплотить все пожелания Эм – маленький, легкий и на борту, чтоб было написано Матильда. Как бы по-своему делать, то Мэри назвала бы его не так, но другу кто же откажет. И вот ,наконец-то- готов, девочка осторожно спустила его на воду , хоть бы какой ветерок, хоть бы маленький, но нет… Совсем тихо.. Вот беда. А вдруг Эм станет скучно и оно уйдет от нее? Тогда-то она останется одна.
- Что насупилась, малявка?
- Я тебе не малявка, не плывет Матильда, ветра нету. Вот!
- Не грусти малявка – рассмеялось облако и рухнулро в лужу. И вот чудо –то кораблик поплыл, Мэри  смотрела, как он движется по океанских волнах, совсем без ветра и молчала. – Скоро сирена, Эм, пора домой. Вечерело... Сирена действительно заплакала, Эм вынырнуло из лужи и стало похожим на Сью, такое же болотное – отряхнулось и ищезло. Бывай, зашелестело в ушах у девочки. До встречи, Эм, - прокричала в никуда Мэри и пошла домой, воображая себя тем корабликом и лужи расступались перед ней, как по волшебству. Жаль, она даже и не заметила – грустила по прощанию с другом. Было четырнадцатое марта.
*
Когда Мэри проснулась, мамы уже не было.
- Эм, - тихонечко окликнула она, - ничего…
 - Эм… – тишина. А вдруг облако не придет, или вообще приснилось ей, печально кольнула девочку догадка.
_-Что ты Эмкашь. Эм, ЭН, О,Пе, Ре, Се, Те…
- Фух, слава Богу ты есть, радостно вздохнула Мэри.
И ты есть, и я ем, и все едят. Кстати,хочешь блинчик притащу, их твоя мама такую гору нажарила. Со смородиной и с вишней… Ням – ням… Тут уж Мэри и сама почувствовала теплый блинный аромат и побежала на кухню.
- Ну и вкусные же эти блины. Мэри сьела пять штук и теперь,сытая, решила пораспрашивать облако о том о сем… Вы вобще облака где возникаете? На краю неба?
-Ха, небо, Машка, бескрайне, на каком уж тут краю…
- А тогда где? В центре?
- Если нет края, то нет и центра… И глубины нет…
- Как же так? – удивилась Маша ( ой, простите Мэри)
- А я почем знаю, я совсем молодое одинокое облачко -странник, почем мне знать, где я возникло и когда.
 -  То есть у тебя и официального дня рождения нету?
- Ну-у-у... Получается нету... А что это плохо?
- Я бы сказала даже не плохо, а как – то грустно… Я вот свой день рожде-е-ения очень люблю. И свой и мамин. И твой бы любила -  поздравляла бы тебя. А так…. Мэри задумчиво уставилась в окно…
Сквозь тишину.
 - Маш...А придумай мне день рождения – заплакало росой облако.
- И то верно – обрадовалась девчока, - пусть твоим днем рождения будет первый день весны. Так и стало…
* * *
Тогда расцвели желтые цветы у дороги, мама уходила еще засветло и приходила, когда сумерки устилали городок тугой сочной пеленой. Уже и отгремела первая гроза, когда Эм не явился утром, нарушая привычный ход вещей. Тревожно пропела птица в часах, тучи расступились в небе и Мэри, глядела в окно почувствовала неладное.
- Ох, беда, - сказала она коту – беда бедой, видится мне что Эма отнесло ветром вчерашней бури очень далеко.
Плохое предчувствие редко не сбывается. Мэри вымела пыль со всех углов, вымыла полы, собрала маме букет цветов да так и уснула не раздеваясь с рассыпавшимися цветами у ног. Эм не пришел.
Эм не пришел и на следующий день и через три. Мэри грустила, это ведь друг на все времена, как же так? Но, вскоре, когда надежды уже не было, зато светило ясное летнее солнце, одаряя Заречье теплом июня, под ноги Мэри упал альбомный лист, слегка размытые буквы сложились в текст примерно такого содержание:
«Вода будет холодней и холодней, света все меньше и меньше,за третьим льдом и после синего марева я вернусь, милая, милая Мэри.» И подпись – твой друг на все времена Эм.
Мэри  несла листок домой так,как идут тогда, когда у тебя есть письмо и ты знаешь, что друг вернеться ведь он присал тебе письмо на промокшем грязном помятом листе бумаги.
В тихом доме пахло сыростью и сумерки, просочившиеся сквозь шторы, создавали причудливые тени, похожие на облака.
-Эм, - грустно позвала Мэри, - вернись, - так зовут того, кто только недавно был рядом.  - Вернись, пожалуйста ко мне.
Шел дождь. Все время шел дождь. Небо было облачным, то есть полным других разных облаков.
Только один взгляд на подобное небо и ты плачешь. И Мэри заплакала.
* * *
Одно дело просто смотреть как тает снег, считая это делом всей весны, и совсем другое – пускать кораблики в лужах. Небо, давным давно поселившееся в этих самых лужах, дробилось осколками и на миг казалось, что кораблик тонет. Мэри завороженно глядела как он кренится и не смела вдохнуть .
 - Утонет, точно утонет – слышалось даже в чириканье большой черной птицы на ветки.
Волны лужи уже поглотили кораблик до половины, Мэри наблюдала как вода подбирается к алым буквам названия. И вдруг неожиданно подул ветер и кораблик выровнялся, а потом поплыл, так, словно и не было ни шторма, ни потопа.
Солнце вышло из-за туч, наверное, впервые за весь день. Был полдень, птица сорвалась с ветки и взмыла высоко-высоко, Мэри улыбнулась.
 - С Днем рожденья, Эм. Я все еще жду, - сказала она птице и небу и всему окружающему миру. С днем рожденья. Так наступил вечер, чтобы потом настало лето, а за ним еще одна осень. Когда ты ждешь так долго время меняется, тянется медленно, но имеет смысл, что очень важно.
А в конце апреля, когда грянул гром и зацвели вишни, Эм вернулся. И так было. И так будет, потому что так должно быть. Вот и все.