Октябрьский этюд 10

(Простуда)

Дождь бесконечный, мелкий, нудный. Слякоть
и на душе какая-то, и плакать
так отчего-то хочется, но слёз
нет; лоб горячий; мокрый – только нос.
Глаза пол веками, как ядрышки орехов
под скорлупою лопнувшей. Боюсь,
что выпасть могут из-под век, а нос и в ус
не дует: из носу вода бежит…
                Приехав
в Финляндию, я думал, что найду
здесь нечто ценное, что связано впрямую
с духовным миром, хоть не ведал, что приму я
так близко к сердцу то, что про еду
да про товары здесь толкуют россияне
(по паспорту): ни сам озёрный край,
ни алая заря, ни рос сиянье
средь трав – не занимают их. Им рай,
рай продуктовый подавай!.. Рай этот им
получен, мною – тоже! Вместе с ними
и я кормиться начал в этом же раю!..
А не подобны ль чем-то мы ворью,
что в дом чужой залезло, а хозяин,
встречая нас радушно, как гостей,
нам говорит: «За стол садитесь! Порося ем!
и вам подам я не обглоданных костей,
а бок бараний! Будет вам и водка,
и огурец солёный, и селёдка!
Вы пейте, ешьте на здоровье! Попроси
добавки кто – добавка тотчас будет
принесена. Есть пудинг! Вряд ли пудинг
вы кушать станете. Есть раки, караси!
всё есть!..»
                Хотя не трудимся, неплохи
у нас дела: бежим, как от чумы,
от трудных дел, но бойко скачем мы
по разным супермаркетам. Так блохи
скакали некогда по телу моему
(как эту муку выдержал – уму
непостижимо!): полежать на сене
мне захотелось ночью звёздною, осенней.
Когда залез я на душистый сена стог
и лёг, и звёзд сияющую россыпь
увидел в небе над собою, то в восторг
пришёл. Когда Аврора – вместо роз! – сыпь
мне подарила (т. е. я чесаться стал,
когда ещё день ясный не настал,
хотя на небесах уже алела
Заря), от зуда прямо ошалел я:
ногтями тело начал я скрести
и до крови доскрёб его местами…
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
Я - у окна. За голыми кустами
двойник мой, руки на груди скрестив,
стоит и мокнет под дождём. Он осуждает
меня! Я вижу: взор его блуждает!
Он что-то важное желает мне сказать!
На что он пальцем хочет указать?..

11 октября 2012