Мы встретились по пьяни, в месяц май

Сижу на лавке, думаю о ней;
Кругом рычат ментовские сирены.
Сто первый раз мне говорят: «Забей!»
Заматывая вспоротые вены
Ещё вчера я вспоминал о том,
Как под ночным чернильным покрывалом
Ты приходила в захламленный дом
В квартиру «49» и «безналом»

Брала мою любовь с наивной мздой,
А я был счастлив от очей до пяток:
Пылал в душе неназванной звездой
И чтил самодостаточность без взяток.
Но время, как некомпетентный врач,
Надежду губит и нутро не лечит,
Пинает сердце, как ребёнок мяч.
Я подошел и обнял Вас за плечи
Моя голубка, солнышко… Страдать
Увы не ново в жизни разношерстной,
Хоть у меня загубленная стать,
А чувства, точно коврик длинноворсный,
Лохматятся и собирают пыль.
Близ лавки голубиные тусовки,
Светила мерно гаснущий фитиль
Маячил над квадратом остановки,

Вокруг плевки, окурки. Хорошо
В краю родном без женщины под боком
И на вопрос: «Кого-нибудь нашел?»
Отвечу, что просторе одиноком
Приятней быть в единственном числе,
Пусть сей простор является квартирой.
Лишь запах губ, как терпкий крем-брюле
И симбиоз трагедии с сатирой
Остался в жестком диске головы
О ней- любимой, остальное- падаль,
Комки слюны от скуренной травы.
Я не Иисус и не Кетцалькоатль,
Мне не вернуть былого- так пускай
Затянет шею внутренний Иуда…
Мы встретились по пьяни, в месяц май.
Расстались со слезами и без блуда.