будучи душевно больным он написал рассказ

будучи душевно больным, прошлой весной, он написал рассказ, так, забавы ради или же для облегчения внутривенного молчания.
он показал этот рассказ другу и тот сказал, что это гениально, но и слово не спросил почему в тексте так много холода.
потом он принёс рассказ своему университетскому знакомому, тот позвал декана по литературе, все живо стали шуршать бумагами, что то бормоча и слюнявя листы....Маркес,Ремарк сухость Хэменгуэя...столько имён и ни одного родного, никто ни слова не сказал про НЕЁ, а ведь он специальное не изменил её имя.
Его хлопали по плечу, просили номер телефона для назначения встречи,–"мне необходима копия романа» заявил профессор Н., а он стоял и деревенел всё больше,- они прочли совсем не то, не о том, не так!

он собрал все листы и выхватил из их рук остальные, ему стало противно от того, что сейчас они трогали и марали руками эти листы ничего не чувствуя.
придя домой он забежал в ванную и долго стоял под сильным напором воды, пытаясь смыть грязь и улыбки всех этих вечно счастливых,громких людей.его тошнило от их праздности.
вечером он снова начал писать: города, страны, люди– всё менялось, только ОНА оставалась неизменной, главная аксиома его жизни.
в перерыве он курил на кухне вспоминая былые вечера, вспоминая улыбки и её глаза-в которых всегда играли зрачки, эти бесята смотрели на него и он загорался.
он сидел и закуривал одну за другой вспоминая время "До"- в этом отрезке был общий дом и карта с маршрутом по Крыму, в ней была ОНА и поэтому был ОН,а теперь - сплошное "После", называемое Затянувшимся Мейнстримом "Послетебя".
сейчас для него время тишины запавшей в лёгкие, время тёмной крови и дымных фонарей, время безразличных номеров трамваев и невыносимых взглядов соседей,общих знакомых и гОрода, в котором ей стало тесно.
он сидел и курил, думая о том,что у сигарет тот же вкус, они так же не переставая работают на его смерть - значит они друзья.

будучи душевно больным он написал рассказ.
ему звонили и писали, его приглашали на радио, но он молчал, спрятавшись в квартире как в последнем убежище,так прошла весна и стало проходить лето. он смотрел на стекло и видел город, который всё дольше не отдавался вечерним огням.

она позвонила в осени и попросила убрать её имя из книги.он слушал, сжимая телефон до боли в пальцах, но молчал, просто слушал голос : это был чужой стальной звук разбивавшийся децибелами в ухе,звук который током отдавался в виски и сбивал пульс.
ОНА говорила как разговаривающий манекен-мерно,красиво равнодушно, а ОН стоял и молчал как человек-дрожа, понимая и чувствуя.