Первое отчаяние женщины...

Из раздела «Женская живопись»
в книге «О! Женщина…»

ПЕРВОЕ ОТЧАЯНИЕ ЖЕНЩИНЫ
Расщепил мне душу атом
твоих слов горячих, рук.
Ты мой первый муж – анатом,
вскрывший сердце мое вдруг.

Все ключи, замки, запоры,
неприступные слова
позабыла…повзрослела
сразу за день или два.

И кружат остатки юных
недозревших моих лет
стаей птенчиков безумных…
А внизу пылает лес…

Корчатся огней извивы
в жилах крепких жарких рук.
Не погасят их изливы
моих слов и первых мук.

Я спасаюсь, спотыкаюсь.
Я старательно таюсь.
И стираюсь. В чем-то каюсь.
И, отчаясь, не боюсь

ни распадов, ни сомнений.
Ни того, что диалог
между мной и днем и ночью,
между мною, днем и ночью –
неизбежного залог.

Неизбежное – тебе!
И неведомые дали,
и неведомое нами
неизбежное – тебе!

Все… Все прочь!
И ты лишь здравствуй!
Ты лишь и никто другой.
Разделяй меня и властвуй!
Раздевай меня и властвуй!
Разделяй меня и властвуй!
Милый, правый, дорогой…

***
Первую половину семейной жизни
муж  пилит жену.
Вторую – она его.

ПИСАНОЕ
Циничные девственницы.
Робкие шалавы.
Слабый пол.
Слабительный.
Скопцы
слепой славы.

Пиво пьют
и писают.

Не живут –
а пишут!

ПЛАЧ СИФИЛИТИКА
«О женская неблагодарность! –
воскликнул пациент
кожно-венерологического
диспансера,
высчитывая в уме,
какой он процент
зарплаты отдаст
всем Надеждам и Верам. –
Ну, кто их поймет?
Ну, бросил жену.
Ну, к другой ушел,
ну, к третьей…
Говорят: без разбора
я к юбкам льну,
что сердце мое
в отрепьях…
Да, я все им отдал.
Я любил их истово.
Превратил себя в труп,
в бездарность.
А жизнь за все за это
наградила меня
сифилисом…
О, жестокая неблагодарность!»

Как часто людишки
судьбу клянут.
Среди них и поэт
и политик.
Но стоит на многих
поближе взглянуть:
Ба! Знакомый наш тип –
сифилитик!

ПОДВОРОТНЕЕ
Девочки охают, девочки ахают,
расточая слюни, слезы и кровь,
совершенно не подозревая,
что лечь под кого-то -
это далеко еще не любовь…

ПОДРУГЕ ЗРЕЛОСТИ МОЕЙ…
Не жена ты мне – пос;стра,
друг далеко близкий.
Не находишь себе места:
мир для тебя низкий.

И приходится сгибаться,
даже на колени
становиться, улыбаться
средь пыток-молений.

Потолок земной непрочен,
но горят Икары.
Час прорыва приурочен
ко дню смерти-славы.

Дай же руку, побратим!
Две души несильные,
разбежимся, полетим
журавлями в синее…