На девятый день

Как только в доме раздался телефонный звонок, она быстро сняла трубку и срывающимся от волнения и переживания голосом выкрикнула в чёрный бездушный пластмасс:
- Алло! Алло! Доченька, это ты?!

После недолгой паузы, трубка ответила мужским голосом:
- Нет. Я это... Хотел узнать новости... Значит её нет... Ты только успокойся, родная. Всё образуется, всё будет хорошо. Придёт она... Ты же знаешь - это не первый раз. - Собеседник на другом конце пытался предать голосу твёрдость и уверенность.

- Ну, что ты говоришь?! Сам-то веришь...
- Я, конечно...
- Что, конечно? Господи, сердце у меня не на месте! Понимаешь?! Я, мать, - женщина надавила на "мать". - Я чувствую, что беда с ней...
- Дорогая, возьми себя в руки! Нельзя так изводиться! Не доглядели мы где-то...
- Что ты за человек такой?! "Не доглядели"! - передразнили его с другого конца. - Доглядели - не доглядели, какая разница! Это дочь наша! Путёвая - непутёвая, душа-то одинаково болит...
- Значит так, - решительно перебил он жену. - Сегодня третий день, как её нет. Я скоро заканчиваю работу, ты найди фото дочери ( желательно самую последнюю ) и в 17.00 встретимся у отделения милиции. Они обязаны будут принять заявление о пропаже человека.

Положив трубку, мужчина нервно закурил, почувствовав, как он морально и физически измотался за эти дни. " И когда мы тебя упустили?..." Бросив окурок, посмотрел на часы. " К чёрту всё! Раньше уйду!"

Без пятнадцати пять он подошёл к отделению милиции, около которого его ждала жена, прохаживаясь взад-вперёд перед входом в ОВД. Воспользовавшись тем, что она его не заметила, решил перекурить. Если сказать: курил часто - это ничего не сказать. Дымил беспрестанно! Подходя же к милиции, почувствовал всё возрастающее волнение. Самое время сунуть папироску в рот.

Прохожие не обращали на курящего мужчину никакого внимания: все были заняты своими мыслями, делами, проблемами. Кто-то явно куда-то спешил, обозначив на лице выражение целеустремлённой озабоченности. Другие шли медленно, радуясь небывало жаркому дню. Хотя для здешних мест плюс сорок не аномалия, а вполне обыденная температура. Ветер в городе редкий гость, так как город расположен в котловине, окружённой горами. Воздух дрожит маревом и пропитан выхлопными газами. Огромные высохшие листья, оторвавшись от кроны, с шумом падают на разогретый асфальт.

Докурив папиросу, мужчина бросил окурок в рядом стоящую урну и направился к жене.
- А раньше никак нельзя! Я здесь уже полчаса...
- Мы же договорились на пять часов, - перебил он супругу. - Фотографию взяла?
- Да.
- Пошли!

Здание ОВД встретило приятной прохладой. Они прошли к дежурной части, где по другую сторону окошечка сидел круглолицей майор, с удовольствием подставляя голову под мощный поток воздуха от вентилятора.
- Здравствуйте!
Майор неохотно поднял глаза на посетителей.
- Вы ко мне? По какому вопросу? - в голосе явно читались нотки неудовольствия от того, что его оторвали от такого важного и приятного занятия, как "проветривание" головы.

- Да, мы к Вам... Извините... Понимаете... - уж очень просительно и путано начал отец пропавшей дочери.
- Да, к Вам! - перебила его жена. - К кому же ещё?! У нас дочь пропала...
- Когда? - спросил дежурный таким тоном, будто к нему каждый день обращаются с подобными заявлениями.
- Сегодня третий...
- Вообще, заявление мы принимаем через ТРОЕ суток...
- Какая разница: трое суток или три дня?! - женщина перешла на крик. - Я, мать! У Вас есть дети?! Вы тоже трое суток ждать будите?!...
- Гражданка, успокойтесь. Я же не сказал Вам: приходите завтра. Нет. Так что давайте всё по порядку. Главное успокойтесь и соберитесь. И так: возраст, особые приметы, во что одета... .

Супруги написали заявление и передали фотографию.
- Скажите, её найдут? - в голосе матери были и мольба, и заклинание.
- У нас хорошие сотрудники. Идите домой. Постарайтесь успокоиться и не теряйте надежды. Как нам станет что-либо известно - немедленно дадим Вам знать. Всего доброго.

Домой возвращались на общественном транспорте, боясь пропустить звонок от дочери или уже из милиции. Жили они на окраине города в частном секторе. Имели большой добротный дом и довольно значительный участок, на котором расположились несколько хозяйственных построек, небольшой виноградник, фруктовый сад, огород и цветник.

У женщины был ещё и старший сын от первого брака и, усыновлённый её нынешним мужем. К моменту описываемых событий, сын отслужил срочную службу, женился и жил с семьёй в отдельной однокомнатной квартире. Работал столяром вместе с отцом на деревообрабатывающем комбинате (ДОК).

Погружённые каждый в свои мысли-переживания, супруги незаметно доехали до дома.
- Может она уже вернулась? - неуверенно спросила жена, когда они подходили к воротам.
- Это было бы здорово, - бесцветным голосом отозвался супруг.

От ворот до дома ведёт дорожка, обсаженная цветами. Раньше, возвращаясь с работы, она шла по ней неспеша, вдыхая чудный аромат цветов. Сегодня же, чуть ли не бегом, миновала это расстояние и, рванув на себя запертую дверь, не выдержала и крикнула:
- Доча! Доченька! Ты дома?! Открой!

Муж положил руки на её плечи, повернул к себе, обнял.
- Нет её. Дверь заперта.
Постояв так некоторое время, он дал возможность жене выплакаться; слёзы, порой, помогают и успокаивают. Затем достал ключ, открыл дверь и, они вошли в дом, ставший вдруг холодным и неуютным. Так всегда бывает, когда в дом приходит беда.


На работе ей дали отгулы, чтобы она могла "сидеть" на телефоне. Через сутки, после подачи заявления, перед самым обедом раздался звонок. Поспешно сняв трубку, бросила в её чрево беспокойное:
- Да, да! Я Вас слушаю.
- С Вами говорит дежурный ОВД. Это Вы подавали заявление о пропаже дочери?
- Да... мы... - Сердце заколотилось так, что готово было выскочить из груди. С каким известием ей сейчас придётся столкнуться?

Дежурный задал несколько уточняющих вопросов и в трубке повисла гнетущая тишина.
- Алло! Алло! Вы меня слышите?! - женщина пыталась привлечь к себе внимание. Потрескивание и чьи-то отдельные фразы были ей ответом.

Наконец трубка ожила, только в ней был не голос дежурного, а чей-то другой. Уточнив личные данные, голос на другом конце провода произнёс:
- Сегодня утром в городском парке был обнаружен труп молодой женщины. По описанию и фото, похожий на Вашу дочь. - Всё остальное она воспринимала, как в тумане. - Мы не утверждаем, что это именно Ваша дочь. Нужно провести процедуру опознания тела. Вам надлежит прибыть к 16.00 в морг на опознание...

Адрес морга впечатался в её сознание, когда она его начала терять. Очнувшись, увидела свисающую со стола трубку, издающую короткие гудки отбоя. Вернув её на место, уронила голову на стол и всё, что копилось внутри, вырвалось наружу неудержимым рыданием.

ДОК, где работал муж, находился недалеко от дома, поэтому столовой пище он предпочитал домашнюю. Переступив порог, услышал рыдания жены и всё понял. Ноги сделались ватными. Он опустился на табуретку, что стояла в прихожей, достал папиросу и долго не мог прикурить. " Вот и дождались " - мелькнуло в голове и слёзы крупными горошинами покатились по щекам.

Пройдя в горницу, осторожно положил руку на плечо жены. Вздрогнув от неожиданности, она обернулась в его сторону. Он увидел залитое слезами лицо, потухший взгляд и услышал её слабый голос:
- Нет её больше... Понимаешь... нет её... И не будет! Из милиции звонили... Сказали... - здесь она не выдержала. Слёзы снова сдавили горло.

Собрав последние силы, она всё же выдавила из себя самое страшное:
- Утром её труп в парке нашли. - Очередной приступ отчаяния накрыл опустошённую душу женщины.

Он стоял молча, гладя её вздрагивающие плечи. Он не знал, как можно утешить то, что утешить невозможно. Немного успокоившись, сказала:
- Сегодня в морг надо. Опознать мы должны, что это она... Гооосподи!... За что?! Ну, непутёвая.... Убивать-то зачем?!...
- Я сыну позвоню. Он сейчас дома...
- Да, да! Позвони! Обязательно! Все пойдём!

К назначенному времени представитель закона, врач-патологоанотом и семья погибшей стояли перед трупом молодой женщины, покрытой простынёй. Мать, в чёрном траурном платке, с красными, опухшими от слёз глазами, едва держалась на ногах.
- Готовы? - спросил представитель закона.
- Да.. - немного неуверенно за всех ответил глава семейства.

Простынь откинули. Матери было достаточно одного взгляда. Двое санитаров едва успели поддержать её обмякшее тело.
- Да... это она, - тихо, выдавили из себя отец и брат... .


Я всегда удивляюсь: сколько надо иметь силы, воли, порой мужества, чтобы оглушённым горем людям, организовать похороны родного человека. В Условиях города - это всёравно, что пройти все круги ада! О материальной стороне даже не заикаюсь...


Тело предали земле. Поминули. Но это ещё не всё. Теперь надо на основании " Свидетельста о смерти " выписать усопшего из адреса и сдать паспорт. Теперь всё! Человека больше нет!...


Девятый день. Это не тот день, когда заглушается боль утраты - это значимый день для умершего, ибо его душа вновь возносится на поклонение к Богу, после чего начинаются её мытарства: душе в течении тридцати дней показывают все "прелести" ада! Поэтому очень важно, именно на девятый день, поминуть вновьпредставленного. Родители с утра посетили свежую могилу. Всплакнули.

Вернувшись домой, мать заняла рабочее место на кухне, готовя поминальный ужин. Отец возился во дворе, устанавливая стол и скамейки. К концу рабочего дня всё было готово. Отец распахнул ворота, приглашая тем самым всех, кто знал покойную и просто проходящих мимо людей...

Был поздний вечер, когда поминание закончилось. Хозяин затворил ворота. Во дворе сделалось тихо, только лёгкий ветерок доносил приглушённый шум города. На небе высыпали огромные яркие звёзды. Со стороны гор заходила туча, зарницы которой зловещим светом озаряли горные вершины. Надвигалась гроза.

Хозяин затоптал окурок в землю и прошёл в дом. Из кухни доносился звон посуды, домываемой женой. Пройдя в комнату, сел на диван. Ничего не хотелось: ни смотреть телевизор, ни разговаривать с женой, ни думать. Какая-то необоримая апатия навалилась на его худые плечи, придавив, сделав маленьким и жалким. Он не знал: как долго просидел в оцепенении, из которого его вывел телефонный звонок. Этот звонок был не только неожиданным, он напугал, заставив сердце опуститься куда-то вниз и забиться часто-часто. " Кому надо?" - недовольно подумал хозяин дома и поднял трубку.

- Алло! Слушаю...
- Привет, папка! - в трубке раздался радостный женский голос.
- Кто это? Что Вам надо?! Может уже хватит....
- Папка, ты чего? Перебрал?! Это я, твоя дочь! Я от подруги звоню....
- Какая дочь?! Хватит издеваться! У Вас совсем совести нет?! Только человека похоронили... Неважно какой она была! Нет её больше!!! Она у-мер-ла! Вы можете это понять и оставить нас в покое!...

Он больше не мог говорить; к горлу снова подкатил ком. В трубке долго молчали, очевидно, переваривая услышанную информацию, затем, всё тот же женский голос, робко поинтересовался:
- Пап, кого похоронили? Меня?! Но ведь я живая....
- Пошла ты...., - он не договорил, в сердцах бросив трубку на рычаг.
- Отец, что случилось? - донёсся из кухни взволнованный голос жены.
- Да, так. Хулиганят. Всё нормально.

Наползающая на город туча, гасила звёзды и всё чаще и ярче прорезала тьму всполохами надвигающейся грозы. По небу гуляли раскаты грома. Природа замерла в ожидании небесного светопреставления.

Намаявшись за день, супруги готовились ко сну, как в доме раздался звонок. Не телефонный, а электрический, кнопка которого находилась на воротах.
- Господи, кого нелёгкая на ночь глядя принесла? - прошептала жена чуть испуганным голосом.
- Пойду погляжу.

Муж встал, натянул штаны и вышел из дома. Ветра не было. Молнии сверкали одна за другой, раскаты грома оглушали, а с неба низвергались водяные потоки. За пару секунд он промок не то, что до нитки, а до самых потаённых уголков души. Матеря вся и всех, особенного незванного ночного визитёра, дошёл до ворот и отворил калитку.

Прямо перед собой он увидел "изваяние" молодой женщины. Промокшее платье прилипло к телу, подчёркивая стройную фигуру. Женщина стояла, опустив голову. Намокшие волося, длинными прядями свисая вниз, не позволяли увидеть лицо. "Изваяние" ожило и медленно, как ему показалось, очень медленно стало поднимать голову. В этот момент ослепительная вспышка молнии на несколько секунд вытеснила тьму. И он увидел неестественно белое лицо женщины, лицо своей дочери.

Отшатнувшись от неожиданности и страха, хотел что-то крикнуть, но лишь беззвучно открывал и закрывал рот, жадно ловя воздух, буд-то его душил некто невидимый. И, когда показалось, что воздуха больше нет, страшный крик, вырвавшийся из его горла, заставил вздрогнуть саму ночь.
- Неееет!!! Неееет!!! Это не может быть! Ты умерла! Тебя похоронили! Зачем ты пришла?! Что мы сделали для тебя плохого?! Уходи! Изыди!

Женщина подняла руку, что лишило хозяина дома последней капли духа.
- Чур меня! Чур меня! - пятясь задом, словно рак, он пытался осенять себя крестным знамением. - Не надо! Уходи! Чур меня! Чур меня!

Женщина переступила порог калитки.
- Папа! Да, что с Вами такое?! Посмотри - это я, твоя дочь! Я домой пришла, к Вам!

Последняя фраза, произнесённая ночной гостьей, стала, своего рода, спусковым механизмом к выполнению команды: "Спасайся кто может!" Повернувшись на 180 градусов, хозяин-муж-отец, очертя голову бросился к дому, крича во всю мощь лёгких:
- Мать, спасайся! За нами дочь пришла!
Ещё он почувствовал, как на него налетел необычайной силы приступ "медвежьей болезни", который мог случиться сию секунду. Влетев в дом, опрометью бросился в туалетную комнату, намертво забаррикадировавшись в ней.


Слова отца, сказанные по телефону, его реакция на неё сейчас, натолкнули дочь на мысль, что это не его глупая шутка, не пьяный розыгрыш отца, а реальность, заключающаяся в том, что она умерла и её похоронили. "Но, как такое могло случиться? Ведь вот она я! Жива-здорова, а главное воплоти!" Примерно такие мысли занимали её голову, пока она шла к дому.

Дочь застала мать, стоящую в одной ночной сорочке, посреди горницы.
- Мама! - бросилась было она к ней, но увидев мертвенную бледность и искажённое страхом лицо матери, остановилась. - Мама! Это же я, твоя дочь!

Мать всё так же стояла молча и недвижно.
- Господи, что происходит?! Ну, подойди сама ко мне, потрогай меня!

Мать не шевельнулась, только затравленно смотрела на дочь и, видно, собрав всё своё мужество, медленно произнесла:
- Дочка, что мы сделали не так? Зачем ты здесь? Ты в земле... похороненная....
- Да, нет же! Вот она я! - и она решительно шагнула в сторону матери.

В следующую секунду ноги женщины подкосились и, она упала, громко ударившись об пол.
- Мама! Мамочка! Что с тобой?! Очнись! - теребила её дочь.
Мать без чувств лежала на полу, вытянувшись во весь рост.
- Папа, маме плохо! Помоги!
- Не могу я! Понимаешь, не мо-гу! - донеслось сквозь запертую дверь туалета.
Дочь схватила телефон и набрала 03.


Очнувшись, женщина не могла понять: где она, когда и что с ней произошло. Слева и справа от неё лежали другие женщины. Давно не беленный потолок, стены - наполовину белые, наполовину окрашенные зелёной краской, которая во многих местах облупилась. Большие немытые окна. Её взгляд остановился на женщине в белом халате. Врач добродушно улыбнулась в ответ.

- Скажите, где я? Что со мной? - задала она мучившие её вопросы, удивившись слабости не только в голосе, но и во всём теле.
- Вы вчера пережили сильнейший стресс, сопровождавшийся потерей сознания. Скорая доставила Вас к нам. Вам сделали уколы успокоительного и снотворного. К обеду Вас обследуют и, если всё будет хорошо, отпустят домой.
- Спасибо. - Женщина вновь провалилась в забытьё.
Из больницы она вышла через двое суток.


Брат покойной немало удивился отсутствием на рабочем месте отца. "Добавил вчера что ли?" - мелькнула первая пришедшая на ум мысль... .

Для меня до сих пор остаётся загадкой: каким таким непостижимым образом распространяются слухи?...

Один из молодых рабочих решил проявить свою осведомлённость и, заранее осклабившись, обратился к брату погибшей сестры:
- Ну чо, братан? Здорово вы вчера пересрались, когда ваша покойная сестра домой заявилась?! - спрашивающий многозначительно подмигнул стоящим рядом рабочим, как бы призывая их к предстоящей развлекухи.

На мгновение сделалось тихо. В следующую секунду послышался лёгкий шум воздуха, рассекаемого кулаком. Вместо ответа "братан" с разворота въехал шутнику в челюсть. Последний от удара не устоял на ногах и смачно припечатался задницей о цементный пол.
- Не нашутился?! Ещё одно слово в адрес сестры - убью! Понял?! Все поняли?!
Поверженный, сидя на жопе, потирал место удара и удивлённо хлопал глазами.


Во время перерыва он пошёл домой: надо было узнать что с отцом, да и жена, работая в кафе неподалёку, к этому времени старалась быть дома, чтобы обедать вместе. Он пришёл, когда супруга уже суетилась на кухне, разогревая еду. Помыв руки, собрался позвонить отцу, но его намерение опередил звонок в дверь.
- Я ещё занята! Открой! - попросила жена.

Он открыл и на время потерял способность что-либо соображать. Перед ним стояла его, недавно похороненная сестра.
- Чо обомлел, братишка?! - довольная произведённым впечатлением, радостно, вместо приветствия, произнесла сестра. - Да не смотри ты так! Я это! Яяя!

Она хотела броситься на шею брата, но тот с испугом отстранился ( не каждый день покойники оживают ).
- Ты чего? - искренне удивилась сестра. - Я жи-ва-я! Пощупай!
- Кто там? - спросила жена из кухни и, не дожидаясь ответа, вышла в коридор.

Приветливая улыбка на её лице, сменилась выражением первобытного ужаса. Тело на какое-то время окаменело. Когда первое оцепенение прошло и она обрела дар речи то первое, что вырвалось из горла, напоминало подвывание раненого зверя:
- Оёёё-ёй! Ой, мамочки! Уходи! Зачем ты пришла ... мёртвая?! Не трогай нас!

Сестра мужа уже вовсю упивалась происходящим. Ей это даже стало доставлять удовольствие. Вслух же сказала:
- Не мёртвая я! Я самая что ни на есть живая! Потрогайте! Я тёплая, а мертвецы холодные.

Сказав это, она сделала шаг вперёд. Жена брата взвизгнула и убежала в комнату. Брат, преодолевая внутреннюю робость, взял сестру за руку.
- А она и вправду тёплая! - крикнул он в глубину комнаты... .


Отец ещё неделю не выходил на работу, так как навалившийся приступ "медвежьей болезни" не позволял ему отлучаться от заветной комнаты далее, чем на двадцать метров.

Мать двое суток провела в больничной палате.

Жена брата, ещё несколько месяцев, ни при каких обстоятельствах не оставалась с его сестрой один на один. Более того, она так ни разу до неё и не дотронулась.


Через несколько дней, после всех этих событий, в доме, воссоединённой семьи, раздался звонок. У ворот стояли мужчина и женщина в траурном платке. Это нашлись истинные родители похороненной девушки. Гроб был изъят и перезахоронен в другом месте.


С тех пор прошло много лет, много воды утекло. Впоследствии главная героиня, по одной версии сама выпрыгнула в окно, по другой - её выкинули. Но и здесь смерть отступила, усадив её в инвалидную коляску. Но, единожды, пометив человека своей меткой, смерть непрерывно идёт по его следу. Через несколько лет наша героиня скончалась.

Возможно, кто-то спросит: к чему написал? Отвечу просто: вспомнился вдруг этот человек и захотелось о нём рассказать. Я не знаю, где сейчас её душа: в Раю ли, Аду или мается неприкаянно по необъятной земле. Но я верю, что вспомнив о ней, её душе станет немного лучше.

Нам надо научиться жить так, чтобы при жизни привносить в души людей пусть маленькую капельку, но тепла.