24 осень

Осень слизывает с ладони
Море памяти, море соли
Море, так и не ставшее нашим
Осень плюется и давится кашлем.
Осень сидит на съемной квартире
Где рядом с плечом закипает чайник
За спиной - открытый почтовый ящик
Такой узкий, что письма в него не лезут,
Но Осень не пишет писем
Осень все адреса забыла
Она сама для себя начальник
И подчиненный. Так много мыслей
Что чайник остыл. Глаза закрыты.
Осень бормочет сонные рифмы.
Утром Осень сидит босая:
Окно открыто. Горячий кофе
И сигареты. Синее небо.
Осени пофиг. Давно все пофиг.
Она ничего о тебе не знает.
Я позвоню ей наверное завтра
Т.к. у Осени больше нет денег.
Осень ест творог на завтрак
И никому никогда не верит.
Осень не помнит обид и злости.
Осень метет человечьи кости.
Осень не плачет. Осени все равно.
Осень глядит в окно.
А за окном две смешные собаки
Черные, будто угля объелись
Осень бросает им нижнюю челюсть,
Верхнюю оставляя на память
Потому что нужно хоть что-то оставить
Чтобы вернутся к тем, кого бросил
Вообще-то она меланхоличная баба
Эта двадцатьчетвертая Осень.
Её хочется целовать и гладить по рыжей растрепанной голове
Чаем поить из медного старинного самовара,
Смотреть ей в спину, когда она чистит кеды в сырой траве
Самого средневекового вала.
Осени хочется к океану, море для нее слишком мелко.
Она снова кого-то бросит.
Вот такая капризная девка
Моя новая
Двадцатьчетвертая
Осень.