Гиблостью линий своего заточения

Жёлтое окно
За крестами ветвей.
Каждая в небо стреляет
Гиблостью линий своего заточения.
Разметавшаяся статичность стрел.
Капли в чаще их прячутся, капли замерли, капли замёрзли.
Дрожь серой птицы не тешили эти сады.
Никто не придёт.
Шёпотом мыши ветер лесной не гладил чёрный металл волос
Жёстких, как хвост вороны.
Калейдоскоп витражей,
Туман танцует замедленный вальс в глубине шипов.
Острые стрелы взлетают вверх, но земля из неба их тянет,
Земля забирает их тонкие станы себе.
Ключи колючи, расцеплены цепи померкшего серебра,
Талый хрусталь жидок, растёкся ледяным мерцанием.
В комнате из синего эха звёзд женщина бьёт стёкла и погибает.
Но ветви. Мечутся ли пожарами? Мечутся ли изгибами
Ломкие эти, дикие эти Ветви?
- Потонули, застыли в проруби неподвижных ночных костров.
Пожар в очертаниях человека играет в уснувшее море раз
Длинною в несколько сотен жизней.
Он закрашен извёсткой и самой белой статичностью,
Он так мраморно неподвижен,
Что хоть взгляд его вверх упёрся, он видит лишь замерший пол.
Слишком точно он измеряет холод
И гасит все звуки потрескавшимся чугуном.
И он зовётся временем, и может быть от безысходной печали,
Но он был первым из нас двоих, кому опостылело всё тепло.

2 октября, 2011