Подвиг бойца. Ксенофилическая фантазия

               
               
День отмирал, пылал закат,
А у ворот стоял солдат,
Ввинтив каблук в земную твердь,
Как основательный медведь.

Он изнывал в своей тоске
И автомат держал в руке,
А мимо чья-то жизнь текла
И женщин стройные тела…

Вдруг что-то свистнуло вдали
И, часового опалив,
Похожий на тарелку диск
Над ним безжизненно завис.

«Лафа, пельмени! – Часовой
Своей подумал головой, -
Ведь это – «стелс», ведь это вот –
Американский самолёт!

Его я арестую в плен
И буду – русский супермен,
Дадут мне отпуск и значок,
Окажут всяческий почёт!»

И русский парень наш простой
Вдруг в небеса воскликнул: «Стой!
Сдавайся, враг без заподлян!»,
Затвором клацнув – ку-клукс-клан…

Он бы стрельнУл в сердцах, родной,
Но тут открылся люк входной
И что-то жуткое из чрев
Ползёт, страшно как смертный грех!

Солдатик бедный осознал,
Что в аномалию попал.
И вот, в глубинах мозжечка,
Слова – огнём – к строке строка:

«О, Воин Млечного Пути,
Ты за оплошность нас прости!
У нас авария руля,
И здесь пришлось упасть нам, бля!

Летим мы с самых чёрных дыр,
И вот попали в этот мир…
Шуруп нам нужен, или гвоздь.
А я, как иноземный гость

Прошу помочь нам в сей беде
И отпустить к своей звезде.
А твоё имя, я клянусь,
Вовеки не забудет Русь!»

Умолкло чудище… Солдат,
Забыв про верный автомат,
Полез в карман.… И звёздный гость
Узрел свой вожделенный гвоздь.

Презрев и слабость и испуг,
Вложил его в одну из рук
Российский, смелый наш солдат
И...в страхе отступил назад…

Что было дальше? Звездолёт
Продолжил внеземной полёт,
А парня чтят который год
Россия и её народ…

Где он идёт – встают хлеба,
Дворцом становится изба,
За рубль – сто долларов дают,
Бандиты в лагерях гниют,

Сады цветут по всей земле,
Всеобщий мир, болезней нет,
И не коптятся небеса –
Везде зелёные леса!

Вновь цел озоновый колпак,
И злой фреон – всеобщий враг,
Земля вошла в союз миров,
Где каждый весел и здоров…

Хоть сказка ложь, да в ней намёк!
Придуркам властным сей урок:
Доколе лгать и воевать!?
Пора планету нам спасать!

Чингисханыч, опус 150.