Мой Пушкин

ЛЕДИ И...
               

Никто тебе стихов не посвящал доселе?
Невелика беда - поправим! В самом деле...
Мальчишки за тебя, хоть дрались до крови,
Не понимая смысла ревности, любви?

А юноша еще не знавший толком бритву,
Не затевал ли, не на шутку, с другом битву
За право первым подарить тебе букет,
На танец пригласить или сводить в буфет?

Потом поймешь, к чему я здесь о драке,
Это не просто поэтические враки...
Я вовсе не верчусь, словно на вилах уж,
Вот посвящаю, если взялся уж -

Тебе и Пушкину - всем НАСТОЯЩИМ,
Любивших в прошлом, любящим и в настоящем
И тем потомкам, нам во след идущим,
Что будут вновь любить в неведомом грядущем...

***
Не буду отвлекаться в рассуждениях
О низменных и мелких предложениях,
Вроде: "попить пивка" или "заняться сексом" -
Таким не хочется марать бумаги текстом...

***
Никак не обойти, хотя б для продолжения,
Те, главные для женщин, верно, предложения,
Что делаем порою от любви, порой от скуки
И предлагаем вам свои сердца и руки...

Такое честный человек предложит лишь однажды,
Ну, в крайнем случае, раз ошибившись - дважды,
А тех, кто три, пять, шесть и боле раз,
Даже вставлять в свой не хочу рассказ...

***
Я "предложение" хочу здесь показать,
В котором невозможно отказать,
Что давит нас законами своими,
То "предложение", чье - ВЫЗОВ имя!

***
175 лет прошло - немалый срок,
Как Александр Сергеевич нам преподал урок
И не какой-то рогоносца мести,
А долга мужа и отца семейства - верности и чести...

***
Хочу чтоб хоть немного посмотрели
Все вызовы его, ему и бывшие дуэли -
Чтоб настроение для чтения навеять -
А их считают у поэта двадцать девять!

А я проверил все, что мог, до дна,
И... Получается - тридцать одна!
Однажды вызвал сразу двух и дважды б дрался...
Еще Дантесу первый вызов без внимания остался...

В причинах к вызовам весь его нрав: свободомыслие,
Решимость, смелость, легкомыслие,
Поспешность и отчаянность,
Порыв высокий и трагичная случайность...

Задир ему в России было мало равных
И в списках полицейских тайных
Не вольнодумцем числился и не на власти пасквилянт,
А как для общества опасный дуэлянт...
(И как игрок и бузотер,
Точнее - карточный понтер...)

Дуэли... Что за странная черта поэта?
Наверно, все же бунт его натуры это,
На незадачливость судьбы обида,
Чья безысходность вся так очевидна...

Хоть человек сам по природе незлобливый,
В миг становился он задиристо-ретивый!
История, однако же, его дуэлей
Поистине история и жизни целой... 

В делах расстройство невообразить какое!
Кругом долги, заложено именье родовое,
Издательство приносит лишь одни убытки...
Достойно содержать семью бесславные попытки...

Он вызывал четырнадцать всех раз
Его то восемь,а то девять - разный сказ...
И восемь-девять эпизодов, все к дуэли шло
Но вот до вызова, по счастью, не дошло...

Тринадцать раз противников мирили,
Четыре раза под арест его садили...
Семь случаев, что извинялись перед ним,
Еще два раза сам он извинялся,
Но все же пять-то раз стрелялся!

На поражение ни разу не стрелял - лишь честью дорожил -
Ведь сам в уста он Моцарта вложил,
(Здесь вряд ли комментарии уместны)
Что: "Гений и злодейство - вещи несовместны..."

***
Да, легкомыслие... Когда уже маячит крест,
А он черешни из фуражки ест!
Противник промахнутся постарался,
А он от выстрела и вовсе отказался...

***
Итак последняя дуэль... В письме Геккорну оскорбления,
Уверенность, что будет вызов - нет сомнения!
Ведь вызвать самому - признать все слухи! Политес...
Пусть лучше вызов сделают Геккорн-Дантес...

Ну, здесь привычно - всем ругать Дантеса!
На что ты руку поднимал? Какого беса?
Но беспристрастный пусть рассудит их законник -
Кто все же чести больший был невольник?

Я не бретер какой, чтоб защищать дуэли...
Но, господа, лжепатриоты, что же вы хотели?
Во Франции с Голландией дворяне тоже есть,
А для дворян интернациональна честь!

Кавалергард, поручик, если объективным быть
Не в ногу бы стрелял, коли хотел убить...
Но только будем в жен чужих и впредь влюбляться
И морды бить, коль моды нет стреляться!

***
Внимательно ведь, если посмотреть,
То вывод безутешен - Пушкин шел на смерть!
Достаточно взглянуть в ЕГО условия дуэли:
"До смерти одного...", другой нет цели...
(Не стану многих очевидцев повторять,
Что смерть давно в дуэлях стал искать...)
 
А меткостью он вовсе не страдал
На двадцати шагах, ведь, пулей в пулю попадал!
Дистанция вначале и была такая,
Но первым, КАК ОБЫЧНО, не стрелял - шел пулю поджидая...

И уже раненный, превозмогая муку,
Легко Дантеса ранил в руку,
Хотя, по-правде, рассудить -
Он в этот раз желал убить!

Иначе как же надо понимать
То ликование, что так успел он показать,
Когда соврали, чтоб утешить как-нибудь,
Что он противника смертельно ранил в грудь?!

***
Хочу упоминуть (уж не сочтите за приписку)
Царю его предсмертную записку...
Да, верноподданно писал, но и достойно:
"...жду слова царского, чтоб умереть спокойно..."

И как еще не похвалить царя? - Смягчил ответом муки:
"О детях и жене не беспокойся - на свои беру их руки."
Когда бы Пушкин сделал более, чем то распоряжение?!...
Но прочь гоню, пожалуй, верное предположение...

(Распоряжение государя
1. Заплатить долги.
2. Заложенное имение отца очистить от долга.
3. Вдове пенсион и дочери по замужество.
4. Сыновей в пажи и по 1500 рублей на воспитание каждого по вступлении на службу.
5. Сочинения издать на казенный счет в пользу вдовы и детей.
6. Единовременно 10 000 рублей.)

***
А мог ли, все же, если разобраться
От роковой дуэли Пушкин отказаться?
Нет никогда! Не верю! Смысл? Есть!
И для поэта этот смысл - ДОЛГ И ЧЕСТЬ!

Иные говорят: "Ну, взял и отказался!
Зато живой-здоровый бы остался!
И не один томов десяток написал!"
Ну он бы написал, да только кто б читал?!

Кто может верить в стихотворные потуги,
Поэта, что не защищал свою честь и супруги?
А я скажу, хоть вы меня повесьте,
Такой же лишь подлец без совести и чести!

***
И мысль еще одна никак не даст покоя -
Не мог поэт предать своих героев!
На поругание насмешникам отдать...
Ну разве мог он, скажем, Ленского предать?

А вновь отдать Людмилу в руки Черномора
И груз всю жизнь нести бесчестья и позора?
Иносказание мое не стану продолжать -
Наталю Николаевну нельзя не уважать!

Она ведь предложила мужу: покинуть Петербург и свет,
Хоть для красавицы и светской львицы ничего обидней нет...
Но он ведь счел (что против истины грешить?)
Все по-иному разрешить...

***
Тот истинный поэт, кто не смельчает -
За слово каждое в своих твореньях отвечает...
Уж если написал ведет всех за собой
За честь, свободу и любовь на бой!

Я думал, размышлял уже немало лет -
Не может трусом настоящий быть поэт...
Итог хоть и суров, но непреложен,
И трус поэтом быть никак не должен!

***
Как не сравнить мне Пушкина с Иисусом -
Одним и тем испытаны искусом...
Сын Божий вербовал рабов на тыщи лет,
Но за любовь и честь под выстрел встал поэт!

У одного расчетливо еврейский вариант,
Другой поставил жизнь... Здесь ни причем талант!
Знал Иисус - возьмут в небесные чертоги,
И Пушкин знал - опала или дроги...
(Ну, то есть погребальный катафалк...)

Как рассудить, мучительней кто умирал?
А я бы, лично (без амбиций!), крест избрал -
В том палестинском климате, за Божий дар,
Ведь через час случится солнечный удар...

А час-то всякий смертный может пострадать,
Для Сына Божьего и вовсе благодать!
Что ему час в сравненьи с жизнью вечной?
На небесах - всеславной и беспечной...

К тому же был копьем удар известный,
Которым муки прекратил доселе сотник неизвестный
Гай Кассий, а Лонгин в крещении,
Что так уверовал, по излечении...
 
Не так совсем поэт наш умирал -
Ведь с лишкой 46 часов страдал...
Откуда только взял он столько сил?
С каким терпеньем, мужеством страдания сносил!
(И что умрет, уже прекрасно знал -
Ему никто всей правды не скрывал!)

Об этом засвидетельствовал врач Арендт,
Который Пушкину не делал комплимент,
Ведь сам прошел войну 12 года
И насмотрелся на страдания в походах...

Ну как, простите, тут не возмутиться,
Что пулю, Божья так направила десница?
Не в сердце или голову, чтобы на месте умереть,
А подло - от кости бедра в живот - в перитоните погореть!

Один свободу призывал любить и восхвалять,
Другой - смиряться и лишь щеки подставлять!
Ага! Мы так всегда их подставляли -
Враги по Азии, Европе свои зубы собирали!

Один российскую поэзию-литературу нам создал,
Другой, по-моему, едва ли хедер посещал,
Здесь вовсе не причем стихосложение,
А просто ясность мысли изложение...

Вот если б Пушкин метил стать церковным иерархом,
То был никак не менее, чем патриархом...
Косноязыкий и картавый Сын же Божий
На сельского дьячка не очень и похожий...

***
По мне вся Библия дешевая поделка -
Древней истории еврейская подделка...
И чтоб не христианский ритуал,
То кто бы и когда ее читал?

Хотя, что мне с того? Кто хочет - пусть уж верит,
Но только искренне, в душе, не лицемерит!
И Книгу хоть взапой пускай читает,
И, так далекие от нас, псалмы пусть распевает...

Но не хочу вымаливать Я льготы
На свете том, душе своей бесплотной...
Достойно ЗДЕСЬ хочу прожить свой век -
Не царь, не Божий раб или овца, но - ЧЕЛОВЕК!

***
Я ни кого здесь, право, не судил,
Но Вас, наверно, все-же убедил,
Что вовсе не Иисус, но Пушкин, крест за нас несет, 
Поэтому-то не Иисус, а Пушкин - НАШЕ ВСЕ!
4.02.12