Присутствие

Сегодня светит солнце.
Я покидаю свой маленький дом и ползу к своей цели по асфальту, жар чьего тела становится все более и более невыносим моему ранимому носу с каждым глотком дорожной пыли (в этот момент мне приходится согласиться с известным предположением о ее происхождении из отмерших частичек кожи).
Шкура асфальта, возможно, могла бы временно приголубить мою изможденную тушку, в желании разделить свое тепло. Однако плечи мои настолько белы, настолько изнежены приторностью домашнего мрака, что более всего походят на подснежники, что здесь обязаны будут растаять, оставив талый след своей весенней резины.
Поэтому я ползу быстрее.
Я ползу к свежей изумрудной траве, чьи тонкие тельца нагреты беспощадным дневным солнцем,
несомненная угроза жара которого оборачивается озорной пляской капелек света на радующихся стеблях.
В моем сердце сейчас не содержится строк… мое сердце не биться устало.
Мои легкие, сравнимые с птичьими, кости переваливаются через бордюр, все-таки обтянутые этой белоснежной, невероятно восприимчивой к ссадинам коже.

Матушка-Земля!
Ты здесь, я Тебя чувствую, я ощущаю Тебя всем существом своего иссушенного тела, рассудка… Твое сердце по-прежнему бьется, Мама. В отсутствии меня, оно не ослабило свой тонкий ритм, почувствовать который во время твоего спокойствия дано немногим.
Я прижимаю ладони к твоему животу, мои зубы в песке – только коснувшись Тебя мгновенно припал губами.
Я не пытался испить Тебя, я лизал прикорневую росу, спрятанную от назойливого солнца под слабым мраком листьев.
Но, Мама… частичка Тебя попала в нее. Я чувствую сейчас, как осколки твоего пульса бьются наравне с моим, укрепляя его, помогая выдерживать ритм.

К моему мозгу медленно поступает кровь.
Прогретая солнцем, напитанная твоей питательною влагой, она становится подобна соку растений, живучестью своей просвечивающей сквозь кожу.
Мне кажется, или сердце мое в мгновения эти становится прежним, теплый ветер сдувает с него пыль, старый генератор осознанно хочет приступить к настолько забытой работе….

Опьяненная летом, белая бабочка пролетает мимо меня, вычерчивая в воздухе круги своей неясной траектории.
      Частичка света, она почти коснулась меня крылом…
            Значение этому «почти» придает почти одушевленность моего предмета.
Осторожность инстинктивна. 
                Но все-таки что-то
                уже считается со мной.