Письма Дантеса, статьи, записи, заметки, дневники

                Общее пояснение – статья будет дополнятся  автором
                ПИСЬМА ДАНТЕСА, СТАТЬИ, ЗАПИСИ, ЗАМЕТКИ, ДНЕВНИКИ
                Статья соотнесена, автором, с дневниковой записью Долли Фикельмон от 18-го мая 1833 года о фрейлинстве её старшей сестры, Е. Ф. Тизенгаузен, изложенной мною  во второй части, пункт 2, статьи «Удаление Пушкина» (полная). Запись же Доли – такова: «17-го мая Катрин приступила к фрейлинской службе при Императрице в Елагином дворце. Вот и началась для неё новая жизнь! Дай ей Бог счастья!»
                НАЧАЛО СТАТЬИ
                Пояснение В.Б - Екатерина Тизенгаузен не будет счастлива. Во всяком случае, замуж она не выйдет. Многое, от обстоятельств до не только российских (двора и, отдельно, петербургского высшего света!), но и зарубежных дворцовых интриг, способствовало этому. А она – тоже внучка М.И. Кутузова!
                Кстати, я, во многом рискуя утомить своих читателей подробностями, да и предлагаемая статья стремительно увеличивается по объёму, всё же решился дать хотя бы небольшую часть обозначенных подробностей, так как они не только интересны, но и многие из них проливают свет: на только что обозначенные интриги; на смысл многих сообщений Дантеса, через его письма к барону Геккерну и, следовательно, на многие подробности николаевского заговора против Пушкина. Однако продолжу разговор о Екатерине Тизенгаузен.
                А в нём, если проследить намечавшиеся, для неё, замужества, то их получается – не так уж и много. Всего их обнаруживается, по письмам и дневникам её современников и уже современных пушкинистов, несколько. И в каждом из них почти неуловимо, но все-таки просматриваются, то дворцовые интриги, указанные выше, то, отдельно и самостоятельно, интриги петербургского света. Их, всего, три.
                1.
                ПЕРВАЯ из них, это зафиксированное, в Википедии, её и прусского короля Фридриха Вильгельма III, взаимное увлечение друг другом. Которое было погашено как с прусской, так и с австрийской стороны. Можно прочитать об этом в Википедии, по ссылке: http://ru.jazz.openfun.org/wiki/Фикельмон,_Дарья_Фёдоровна, В разделе Комментарии, пункт 5. Сам же пункт 5 имеет следующее содержание:
               5. Он (Пояснение В.Б. – Прусский король Фридрих Вильгельма III.) был увлечён Екатериной Тизенгаузен, и Елизавета Михайловна, по свидетельству чешской графини Сидонии Хотек, «всё время старалась» сблизить её с королём». Однако в 1825 году Фридрих Вильгельм женился на графине Гаррах[2]:480. Примечание же из другой статьи дано у меня под знаком звездочка (*). А оно имеет такое содержание: 
               * Графиня Августа фон Гаррах (нем. Auguste von Harrach; 30 августа 1800, Дрезден — 5 июня 1873, Бад-Хомбург — представительница знатного австрийского рода Гаррахов, вторая супруга короля Пруссии Фридриха Вильгельма III с титулом «княгиня Лигницкая».
                Пояснение В.Б. – уже в изложенных записях мы отчетливо видим интригу, как с прусской, так и с австрийской стороны, не позволивших Вильгельму III жениться на Екатерине Тизенгаузен. В итоге же получается, что не всё могут, как поёт Алла Пугачева, короли!
                Относительно же Д.Ф. Фикельмон в разделе  Комментарии, пункт 22, имеем следующее содержание:
                22. По словам Данзаса, Дантес имел к ней (Текущее пояснение В.Б. – к Д.Ф. Фикельмон) рекомендательное письмо. По предположению Раевского, оно было от ПРИНЦА Вильгельма Прусского, покровителя Дантеса (семейство Хитрово было близко знакомо с семьёй принца)[2]:315. Что проясняет цель дружбы императрицы Александры Федоровны, жены Николая I, - как вы увидите, надеюсь, несколько ниже! - как с Екатериной Тизенгаузен, так и с Д.Ф. Фикельмон. Однако продолжу разговор о  НЕ ЗАМУЖЕСТВА Екатерине Тизенгаузен именно в плане интриг. И, на сей раз, именно со стороны  российского двора. Начну с того факта, что только что обозначенная интрига, - и второе намечавшиеся, для неё, замужество! - начинается с дневниковой записи Долли о несчастливой судьбе её старшей сестры.
                2.
                В итоге ВТОРАЯ из них, - то есть второе намечавшиеся, для неё, замужество! – зафиксирована… в самом дневнике Долли Фикельмон! Вот что мы читаем, о ней, по дневнику Долли:
                <<Дневниковая запись Долли от 7-го ноября 1829 года.
                Ссылка: http://www.pushkin-book.ru/?id=19
                7 ноября. Последние дни мучительны и для нас — Катрин в большом горе. Бобринский, кого она привыкла считать человеком, с которым проведёт свою жизнь, женится на другой10. Катрин в этой горестной ситуации проявила всю доброту, все благородство своего ангельского характера; ни единого стона, ни малейшего упрека не исторгло ее сердце. Проливала потоки слез и оплакивала его, будто смерть отняла его у нее. Она очень огорчена и несчастна! Таинственны и неведомы пути Господни! Как понимать, что такое чистое, такое благородное и доброе существо является постоянной мишенью для мук и страданий! И именно та, которая ни в чем не согрешила, та, чьи помыслы непорочны, как у ангела11! Но Господу лучше нас ведомо, что есть добро. Склоним голову в смирении перед Его волей!
                Примечания и комментарии
              10. Василий Алексеевич Бобринский, гр. (1804—1874) — отставной поручик л.-гв. Гусарского полка, привлекался по делу декабристов и был оставлен под секретным надзором, несмотря на все огромное расположение Николая I к его матери А.В. Бобринской; приходился Долли и Екатерине троюродным братом; женился в начале 1830 года на Софье Прокофьевне Соковниной (1812—1868).
              11. Это замечание Долли лишний раз свидетельствует, насколько неправдоподобна  легенда о Екатерине Тизенгаузен,  будто бы матери Феликса Эльстона — воспитанника Е.М. Хитрово, на самом деле сына венгерской графини Форгач и австрийского барона Карла Хюгеля (как это обоснованно доказывает его правнучка Зинаида Алексеевна Бурке, урожд. Башкирова, жившая и скончавшаяся в Англии). Об этом подробнее в книге «Она друг Пушкина была» (глава «Тени теплицкого замка», с. 89—107)>>.
                Далее же идёт именно дружба императрицы Александры Федоровны, жены Николая I, с Е.Ф. Тизенгаузен (Как пестрит дневник Долли и многочисленными проявлением дружбы жены императора Николая I - с самой Д.Ф. Фикельмон!). Вот в качестве наглядного факта дружбы императрицы Александры Федоровны, - и самого Николая первого! - с Е.Ф. Тизенгаузен, которые изложен в интернетовской статье «Екатерина Фёдоровна Тизенгаузен». Можете быстро прочитать её по ссылке: http://ru.rodovid.org/wk/Запись:210527. Само же содержание этой статьи следующее:
                «Графиня, камер-фрейлина (1833), проживала с 1833 в Зимнем дворце, очень дружна с имп. Александрой Федоровной, дочерью прусского короля Фридриха-Вильгельма III, супругой Николая 1. "При внешности важной особы это было доброе существо с легкими и невинными претензиями на роль умной женщины... Няня Тизенгаузен очень хорошо умеет ходить за (царскими) детьми, любит их, умеет с ними говорить, мягка и терпелива, аккуратна и усердна. На неё можно положиться, что так редко при дворе". По одной из версий у неё от прусского короля Фридриха - Вильгельма III (1770-1840) был сын Феликс, которого воспитывала её мать, Е.М. Хитрово, а после её смерти его судьбой занималась сама графиня. По почестям Екатерине Федоровне и Феликсу Эльстону, оказываемым имп. двором (и-ца Александра Федоровна сама была родн. дочь этого короля) во время его карьеры, это предположение похоже на истину».
                А императрица Александра Федоровна, прикрываясь своей веселостью, дружелюбием, оптимизмом, своими поездками на маскарады и прочее, что неоднократно выделяет в своем дневнике, кстати, Д.Ф. Фикельмон, была верной помощницей своему супругу во всех его тайных делах. И была ярой помощницей, своему супругу, в его внешней политике. Особенно если это касалось горячо любимой, ею, Пруссии! Поэтому именно она, - и сам император Николай первый! - и расстроили вполне возможный брак Е.Ф. Тизенгаузен с указанным, выше, Василием Алексеевичем Бобринским.
                А истинное её лицо отчетливо проявляется, кстати, и через статью «Императрица Александра Федоровна жена Николая I». Можете прочитать её содержание по ссылке: http://aminpro.narod.ru/kreml_G_0014.html. Основное же её содержание я выявил через следующие отрывки из только что названной статьи: 
                «Русская императрица, супруга императора Николая I (1796-1855) Александра Федоровна Романова (принцесса Шарлотта Прусская) родилась 1 (13) июля 1798 года в Потсдаме (Пруссия). Урожденная принцесса Фpедеpика-Луиза-Шаpлотта-Вильгельмина была третьим ребенком в семье прусского короля Фридриха Вильгельма III из династии Гогенцоллернов и его супруги, королевы Луизы.
                Ее отец, Фридрих Вильгельм III (1770-1840), был добрым и искренне верующим человеком, но оказался слабым и нерешительным правителем, натурой, в общем, совсем не примечательной. Став в 1797 году прусским королем, он обещал содействие Австрии, но ничего не предпринял после вторжения в Австрию Наполеона в 1805 году. После сокрушительного поражения прусской армии под Иеной и Ауэрштедтом (1806), потеряв половину своих владений, Фридрих Вильгельм был вынужден подписать в 1807 году Тильзитский мир. Мать принцессы Шарлотты, прусская королева Луиза-Августа-Вильгельмина-Амалия (1776-1810) была дочерью дочь герцога Карла Мекленбург-Стрелицкого. <…>
                …Немецкая принцесса Шарлотта, ставшая русской императрицей Александрой Федоровной, была творческой натурой. Она замечательно рисовала, писала портреты, занималась резьбой по камню, чеканкой и пр. А когда она умерла, в "Полярной звезде" (текущее пояснение В.Б. – А.И. Герцена!) были опубликованы стихи без подписи:
            Умерла императрица...
            Что же вышло из того?
            Будет горько плакать Ницца,
            А Россия - ничего.
                Учитывая, что браки царственных особ - прежде всего дело политики, сердечные предпочтения государей обычно во внимание не принимались. Но тем не менее брачный союз Николая I и Александры Федоровны можно считать одним из наиболее удачных. Трудно поверить, что романтичная и сентиментальная принцесса была полностью счастлива с Николаем, вошедшим в историю под прозвищем "жандарма Европы". Наблюдавшим их семейную жизнь, было трудно определить, где дань условностям, а где начинается искренняя привязанность - Александра Федоровна стремилась усердно блюсти весь этикет дворцовой жизни. Некоторым она казалась даже чопорной и строгой. Однако это не было врожденными ее чертами, а диктовалось лишь трогательной преданностью государю и тем самым "уважением святыни семейной жизни", о котором говорил В.А. Жуковский.
                В браке у Николая Павловича и Александры Федоровны родились 7 детей».
                Пояснение В.Б. – Даже из только что приведенных отрывков из статьи видно её  двоедушие и лицемерие. Значительный «вклад» она внесла и по «размножению» прусских «Романовых», что, до неё, не получилось ни у Павла I, ни у Александра I. Кстати, так же будут поступать и другие, - по выражению моего «друга» Ефрема Рябова, «Шарлотки» из НИРПа (Ефрем Рябов расшифровывает обозначенную аббревиатуру как: Немецкий Инкубатор Русских Принцесс, что, в общем-то, не только оригинально, но и удачно найденное, им.).
                Самый последний факт (семь детей у Александры Федоровны!), тому, тоже мощное семейство последнего российского императора, почти чистокровного немца Николая II. Даже через только что приведенные факты по «размножению» прусских «Романовых» видно, что историческая судьба России коверкалась - и с только что выделенной стороны! Широко пользовался ранее, и в настоящее время, только что указанным приёмом своеобразного подчинения вполне определенных государств - всегда хищный Запад. Россия занимает, в этом отношении – первое место! Приводить примеры-факты, из современности, я не буду в виду их многочисленности.
                В качестве тоже факта выделю, что её истинное лицо зафиксировал, нам, и сам А.С. Пушкин в дневниковой записи от 8-го АПРЕЛЯ 1834 года: «Сейчас еду во дворец представляться царице. 2 часа.  Представлялся. Ждали императрицу три часа. Нас было человек 20. <…>. Я по списку был последний. Царица подошла ко мне смеясь: «Нет, это замечательно!.. Я себе голову ломала, стараясь угадать, какой Пушкин будет мне представлен. Оказывается, что это вы!.. Как себя чувствует ваша жена? Её тётке хочется поскорее увидеть её в добром здравии – своё любимое дитя, приёмную дочь…» и повернулась. Я ужасно люблю царицу, несмотря на то, что ей уже 35 лет или даже 36» (А. С. Пушкин. Том пятый. «Художественная литература». Москва. 1950 год. С. 553-554.). Полностью выделенную мною, в отрывках, заметку поэта вы можете прочитать по дневнику Пушкина за 1833-35 годы. 
                Есть у поэта, в дневнике, и многие другие записи об императрице Александре Федоровне. Особенно ценна, в качестве наглядного факта, его дневниковая запись от 18-го ДЕКАБРЯ 1834 года (Начало её в дневниковой записи поэта от 5-го декабря. Прочитайте её и запись от 18-го декабря, самостоятельно.), в которой она помогла Николаю I поставить пиководамовскую  "живую картину", - которые тогда были, кстати, в моде (что поэт тоже выделил в своем дневнике)! - «Императрица в белом и белый человек». Можете посмотреть её на рисунке 3, на моей авторской странице, через ссылку: http://www.proza.ru/2010/02/28/1511 . Словесно же она выражена, у Пушкина, через его предложение: «Государыня была вся в белом, с бирюзовым головным убором; государь – в кавалергардском мундире». Так что и здесь я оперирую – только фактами. 
                <…>
                <…>
                3.
                И, наконец, ТРЕТЬЯ из них, относящаяся к Марченко и датируемая Д.Ф. Фикельмон 10-го октября 1832 года. Смотрите её по ссылке: http://www.pushkin-book.ru/?id=39. Краткое же её содержание таково:
                «1832 год. 10 октября. После переезда в город наш образ жизни довольно монотонный, спокойный, и это меня очень радует. Еще не все общество возвратилось, и светская жизнь не вошла в норму, так что пока у меня немного обязанностей. Этот переходной сезон — единственное время года, когда чувствуешь себя свободной и независимой. Трижды в неделю ходим во Французский театр, после возвращения спокойно предаюсь чтению. Остальные вечера проводим в узком кружке у Maman или у нас. В наш кружок входят оба Виельгорских, Вяземский, Медженис, Лубеньскийотец8, Марцеллин Любомирский9 — он уже вернулся, Василенько Кутузов, Скарятин, Воейков10, часто Блудов, иногда князь Валентин Радзивилл11, Лагрене, а также Марченко12 — протеже Maman, поскольку она пророчит его в женихи трем невестам нашей семьи.*  *Долли имеет в виду свою сестру Катрин, Инетт Толстую и Наталью Тезенгаузен.
                В пункте же 12  раздела «Примечания и комментарии» я дам сведения, через ОТРЫВКИ, и о выделенном, Д.Ф. Фикельмон, Марченко. А они таковы:
                Примечания и комментарии
                12. О  каком Марченко идет речь, не удалось установить с достоверностью. Из записей Фикельмон следует, что он был холостым, выгодной партией (иначе Елизавета Михайловна не «пророчила» бы его в женихи трем невестам семейства), по все видимости, молодого возраста – принимал участие во всевозможных светских забавах, входил в «узкий кружок» Долли, участвовал в кадрили для придворного маскарада у кн. Волконского («Марченко и Сапега будут нашими партнерами в танце»,– отметила Долли 30.1.1833). Одним словом, был из числа светских бездельников, не обремененных служебными, а тем более гос. важности обязанностями. Надо полагать, что именно этот Марченко осенью 1835 женился на Екатерине Петровне Убри (1810-е годы–1900) – старшей дочери дипломата П.Я. Убри. О его предстоящей свадьбе Дантес извещает Геккерена в письме от 2 авг. 1835: «Из не столь грустных новостей сообщу, что Марченко женится на малютке Убри, причем весь свет, и мамаша в особенности, начинает находить, что барышня делает очень недурную партию» («Черная речка», с. 52).  <…>
                В следующем письме (без даты, но отнесенному составителями к сент.–окт. 1835) Дантес снова рассказывает Геккерену о свадьбе «нашего друга Марченко» (еще одно указание на приятельский круг вопросного персонажа!): «Вчера состоялась свадьба нашего друга Марченко, венчание было в Мальтийской церкви. Его жена католического вероисповедания.» Далее Дантес называет его имя - Жан (Иван) и звание – камер–юнкер («Черная речка», с. 74–76). <…>
                Смирнова-Россет в мемуарах упоминает некоего Марченко, которому от матери – ПОСЛЕДНЕЙ из Шуйских – досталось большое СОСТОЯНИЕ (Воспоминания, с. 525). Именно это обстоятельство и делало его завидным женихом. На это намекает и Дантес, говоря: «весь свет, и мамаша в особенности, начинает находить, что барышня делает очень недурную партию». <…>
                Так что названный Дантесом камер-юнкер Иван Марченко (трудно представить, чтобы Жорж не знал, как зовут его «дружка», тем паче рассказывал каламбур, связанный с его именем), вероятно, является и персонажем дневника Долли. Возможно, он был племянником Василия Романовича, содействовавшего его назначению при дворе.
                <…>
                <…>
                Однако давно уже пора продолжить тему статьи «Удаление Пушкина», прерванную мною в пункте 2 - её второй части. 
                Конец.