Орёл и охотник

На высоком утёсе жил старый орёл,
Он кругами летал над рассветной землёй,
И казалось ему – наконец он обрёл
Долгожданный, никем не ценимый покой.

Под утёсом стояла избушка одна –
В ней охотник недолгий свой век коротал,
И, едва лишь завидит орла из окна,
Выходил и стрелу ровно в небо пускал.

Хоть разбойно свистело перо на стреле,
Озорной солнца луч тетивою играл,
Но конец, вдруг устав, повернётся к земле,
И стрела упадёт, прозвенев между скал.

А орёл – непонятный, спокойный, чужой,
Всё парил в недоступных, как свет, небесах –
То ли слишком любил о свой мнимый покой,
То ль не знал, что такое боязнь или страх.

А охотник надежд никогда не терял,
По лесам он ходил, добывая еду,
Только, как возвращался, в орла он стрелял,
Сам не зная, зачем затевает вражду.

Но один раз охотник вернулся домой
Очень поздно, добычу оставив в бору,
Весь в крови и изранен, сам еле живой.
На медведя набрёл он вчера поутру,

И в бою победил, хотя еле дышал,
И пошёл он назад, и увидел родник,
Тонкой струйкой по мху тот струился, бежал
К нему жаждущий путник с отрадой приник.

Так искрилась в ладонях живая вода,
Солнца свет его раны лучами ласкал,
Что он счастлив и рад был так, как никогда,
И он понял – покой лучше леса и скал.

Возвратившись домой, излечившись от ран,
Стал он очень задумчив; а жизнь – это миг,
И уже не орёл кружит в небе, а вран,
И охотник уже не стрелок, а старик.

Ворон ниже летал – подстрели, попадёшь!
Но старик говорил – «А зачем это мне?»
И обрёл он покой, когда шёл мелкий дождь,
Когда ворон кружился при полной луне.

А наутро огнём неба край запылал,
Крылья чёрные мягко к избушке парят,
Человеческим голосом ворон сказал:
«Вот охотник силён, иль орёл, говорят.

Только прахом предстали и тот, и другой,
И угас яркий пламень, присущий глазам,
Их тела порастут ковылём, лебедой»
Правда, ворон забыл, что он смертен и сам…

Мох зелёный все стены избушки покрыл,
Рассыпается старый бревенчатый дом
В том краю, где лежат, уже оба без крыл,
Друг на друга похожи, охотник с орлом.