Последний Рыцарь Мира. роман. Глава 26

ГЛАВА 26

КУПАНИЕ.

Родион открыл глаза и увидел вокруг незнакомую комнату. Услышал храп. Повернул голову и увидел посапывающего Серёгу Палкина.
- Ага, - сказал он.
Всё сразу стало на свои места. Родион засунул руку под подушку и нащупал пакет с “баксами”.
- Это хорошая новость! – сказал он.
- Что? – сквозь сон пробубнил Сергей.
- Ничего, спи, - сказал Родион. Сергей что-то промычал и захрапел дальше.
- Значит, мы в Риме. Орлов встал и подошёл к окну. Насколько хватало обзора, вокруг было спокойствие российской провинции.
- Российской провинции или итальянского центра? – пробормотал Родион и сам себе ответил, – вопрос риторический. Где ты сам себя ощущаешь – там ты и есть. Похоже, что нас больше никто не преследует. Хотя, мы ничего не знаем о судьбе преследователей. А хотим ли мы узнать об их судьбе?
Родион обернулся и посмотрел на спящего друга.
- Нет, - сказал он, – не хотим. Просто пусть они будут где-нибудь подальше.
Он ещё раз взглянул в окно. Ничего подозрительного. Родион подошёл к дивану, вытащил “баксы” из под подушки, поднял с пола “бумбокс” и пошёл к выходу из комнаты. На пороге он обернулся и прошептал:
- Спи, друг! Поправляйся быстрее, мы ещё не отмечали нашу встречу. Родион спустился на первый этаж и увидел в гостиной Петра, мирно подрёмывающего в кресле. На коленях у него лежал раскрытый толстый том, а очки съехали на кончик носа.
“Проводит научные изыскания,” – подумал Орлов и повернулся к окнам. На огороде, который был сразу за домом, копошилась Виктория.
- Вот человек, который не знает усталости, - восхищённо пробормотал Родион и сделал шаг к двери. Половица под его ногой скрипнула. Дед в кресле дёрнулся, схватил в руки том с колен и продекламировал:
- Veni, vidi, vici!
Родион увидел, что это была книга “Юлий Цезарь”. Дед открыл глаза и добавил:
- Manu propria.
- Пришёл, увидел, победил, - перевёл Орлов первое выражение.
- Ты знаешь латынь? – радостно спросил Пётр, мгновенно переходя ото сна к бодрствованию и поправляя очки.
- Это выражение я запомнил из уроков латыни в медучилище, но там была укороченная программа, так что ничего больше я не помню. Второе выражение осталось для меня загадкой.
- Второе означает “собственноручно”, - сказал дед разочарованно.
Родион взглянул на часы.
- Десять часов, - сказал он. – Мне пора отправляться. Вы идёте купаться?
- Да-да, - сказал старик. – Сейчас, пойду переоденусь.
Он бодро встал, положил открытого “Юлия Цезаря” на стол и ушёл в боковую дверь. Родион пошёл вдоль полок, разглядывая корешки книг.
- Вот чёрт, да здесь вся история человечества! – Орлов удивлялся всё
больше и больше. Отдельный стеллаж занимали труды по российской истории. Ещё один стеллаж занимала серия “ЖЗЛ” – “Жизнь замечательных людей”. Ещё были стеллажи с античной историей, историей средних веков и новой историей.
Дальше Родион разглядеть не успел, потому что вошёл дед. Он был одет
в сандалии, семейные трусы с сердечками и соломенную шляпу. Через
плечо у старика висело большое полотенце.
- У вас замечательный пляжный костюм, - не удержался и поддел его Родион.
- Да уж. Да вы, батенька, шутник! – дед ухмыльнулся. – Готов поспорить, что многие не понимают ваших шуток.
- Точно, - Родион кисло улыбнулся.
- А, следовательно, и в жизни вам приходится нелегко.
- Да, многие обижаются, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Особенно девушки.
- Не переживай. Та, которая станет твоей судьбой, поймёт твои шутки. Что касается меня, то могу сказать: чувство юмора у меня присутствует и развлекает мою жизнь. Так что обижаться на тебя я не буду.
- Спасибо, - только и сумел сказать Родион.
- Библиотека нравится?
- Очень. Это именно та библиотека, в которую я бы хотел записаться.
- Тогда придётся тебе сдать экзамен.
- Какой?
- На знание латыни.
Родион открыл рот. Дед усмехнулся.
- Это шутка такая, не понял что ли, шутник?
- А, это… - Орлов замялся. – Нет, не понял, – и запоздало улыбнулся.
- Вот также и с твоими шутками – не все понимают. Так что смотри, с кем и как шутить.
- Спасибо, да только эти шутки частенько вылетают из меня раньше, чем я успею что-нибудь подумать.
Пётр с улыбкой посмотрел на него.
- Скажи, - сказал он. – Ты всегда в обществе женщин пукаешь?
- Нет, - у Родиона отвисла челюсть.
- Ага, терпишь, правильно?
- Да.
- Так же и с шутками. Выпускай из себя только те, которые не воняют. Будь поделикатнее. Уверен, что у тебя и хороших шуток хватит.
- Спасибо за урок. Я, похоже, понимаю, - Родион улыбнулся.
Вошла Виктория.
- Ну что, купаться? – спросила она.
- Да, - ответил Пётр, – надо окунуться, а то изыскания застопориваются.
- Ну, давайте-давайте. Тебе, Родион, счастливо добраться. Звони, справляйся о друге.
- Да-да, спасибо за гостеприимство.
Они вышли на улицу. Зной ударил в лицо. Было уже около тридцати градусов.
- Уф, жара! – пробормотал Родион.
- Ты вот что, - сказал Петр, направляясь по дороге в сторону Паганура. – Библиотекой-то моей пользуйся, если тебе интересно. Книги должны быть читаемы и приносить пользу – иначе, зачем они.
- Спасибо, я обязательно воспользуюсь. Вот только разберёмся с нашими обстоятельствами, и я к вам приеду.
- Да, - сказал дед, – А то читаю только я, да внук мой Никита.
- Никита? – удивился Родион, – Никита Кожемяка?
- Да, - с гордостью сказал дед, - он твоих лет примерно.
- Это же имя легендарного богатыря!
- Это сын меня уважил. Молодец.
- Так он же, по легенде… - Родион замолчал. – Дело в том, что у меня была фамилия раньше… - Орлов нагнулся и прошептал что-то Петру на ухо.
- Да? – У деда от удивления поднялись брови. – Воистину, пути господни неисповедимы! Но ты не переживай, это был не Никита Кожемяка, а Добрыня Никитич. Хотя, однако, сына в будущем он хочет назвать Добрыней.
Родион молча смотрел на деда.
- Да ты успокойся, может у него будет дочь. И, вообще, когда ещё это будет! Надо будет вас познакомить.
- Это будет интересно, только про мою старую фамилию пока молчок, ладно? – Родион посмотрел на деда.
- Как скажешь, - дед усмехнулся. - Хозяин – барин!
Родион включил “бумбокс”.
- На два дня, на два дня! Все забудьте про меня! – пропело “Пламя”.
- Хорошая песня, - прокомментировал Пётр. – Я был ещё молод, когда она появилась. Но относится она не к тебе, а к твоему другу Сергею.
Они приближались к Паганурскому пруду.
*   *   *
“Десятка”, покачиваясь, ползла вдоль пруда. Это был длинный неширокий водоём с тёмной непрозрачной водой. Света скептически смотрела в окно.
“Куда это он меня привёз? – думала она. – Лучше бы я полежала в ванне”. Вообще её настроение уже было испорчено и, чем дальше, тем больше портилось. Портос мирно урчал у неё на коленях. Сам вид её любимца и его спокойствие вселяло в неё уверенность.
“Ладно, хоть кота с собой взяла”.
- Вот, хорошее местечко. – Алик остановил машину. Света посмотрела на берег. Здесь был пологий склон, травой спускающийся к воде. Алик вылез из машины. Света открыла дверцу и поставила кота на траву. Тот стал удивлённо озираться по сторонам. Света выбралась из “десятки”. Портос внимательно посмотрел на неё, как бы спрашивая:
“Что мы здесь делаем? Зачем он нас привёз сюда? И где моё блюдце с мясом?”
Света подошла к краю берега, скинула босоножки и потрогала ногой воду.
- Вроде, вода ничего, - она спрятала ногу обратно в туфлю и стала осматривать берег пруда. Справа и слева были более крутые склоны.
- Похоже, ничего лучшего мы здесь не найдём, – сказала она.
- Это очень хорошее место, - отозвался Алик. – Я частенько здесь купаюсь. Света взглянула на воду ещё раз. Вода выглядела тёмной, но не казалась грязной.
- Ты часто тут купаешься?
- Каждое лето не по разу.
“Интересно с кем? Девчонок сюда возишь, что ли?” – подумала Света
 и спросила:
- Как здесь дно? Коряги есть?
- Здесь нет. Дно илистое, но не сильно вязкое.
- Да уж, это не пляж.
- Зато народу нет, - ответил Алик.
Света оглянулась на кота. Портос уже освоился и весело носился по берегу за бабочкой.
“Коту здесь нравится. По мне, так тоже – терпимо”.
Она скинула туфли и прошлась босиком по траве.
- Ну, так как, остановимся здесь? – спросил Алик.
- Пойдёт, - сказала Света. – У тебя вода есть?
- Да, сейчас принесу. – Он отправился к машине.
Света скинула сарафан и осторожно вошла в воду. Сделав несколько шагов по вязкому дну, она скорее оттолкнулась от него и поплыла. После тридцатиградусной жары, приятное прикосновение прохладной воды было блаженством. Света плыла медленно и размеренно. До другого берега было метров пятьдесят. Через минуту она уже вышла на противоположный берег и с удовольствием развалилась на траве, поглядывая на машину на том берегу, резвящегося Портоса и раздевающегося Алика.
“Сложен не плохо, - решила она, – симпатичный мальчик. Но манеры оставляют желать лучшего”.
Алик разделся до плавок, сделал один шаг в воду от берега и нырнул. Вынырнул он на середине пруда почти через минуту. Света уже начала беспокоиться:
“Уж не воткнулся ли он там в дно? Кто так близко к берегу ныряет! Вытаскивай его потом!”
Он вылез из воды и уселся около неё:
- Решила от меня сбежать?
- Что это мне от тебя сбегать-то? – спросила она и посмотрела на другой берег. Портос стоял у воды и громко мяукал, глядя на неё. Он потрогал лапой воду. Похоже, вода ему не понравилась. Он быстро отдёрнул лапу и опять уставился на неё. На этот раз его “Мяу” было оглушительным и душераздирающим.
- Сейчас-сейчас иду, моё золотце, - сказала Света, вставая и заходя в воду.
Перед тем как поплыть, она обернулась и спросила у Алика:
- Разве ты опасен?