Диван. Глава 2

         Через неделю после описанных событий, Поттер получил короткое письмо от Арчибальда Мосли с предложением прибыть в Лондон для встречи и знакомством с заместителем министра и руководством дипломатической миссии, отправляющейся в Россию.
         Путь в Лондон начался под дождём, который не прекращался ни на минуту. Поттер чувствовал, что его острое желание побывать в России, а тем более, находиться там на службе, пропадает, и он уже сожалеет о своём внезапном решении. Подавив в себе эту жалость, он, чтобы отвлечься, стал вспоминать, что же знает о России? Санкт- Петербурге? Оказалось, что очень мало. Или почти ничего. Так, чуть-чуть, из художественной литературы.
         – Друг мой – он успокаивал себя – скоро у тебя будет возможность заполнить этот пробел.
         Явившись к указанному времени в Форин-офис, он был представлен заместителю министра.
         – Возможно, вы ожидаете какого-то собеседования, мистер Поттер, но этого не требуется. После вашего пребывания в Индии, существует досье, где вы характеризуетесь весьма положительно, кроме того, существует личное поручительство мистера Мосли. Пригласили же мы вас, мистер Поттер, с целью ознакомления, чтобы увидеть вас, так сказать, «вживую». Также, имеются некоторые позиции, которые нельзя доверить почте. О них вам расскажет мистер Мосли отдельно, у него в кабинете. Это первое.
         Второе. Господин посол, лорд Лофтус, который сейчас находится в Санкт-Петербурге, одобрил вашу кандидатуру – продолжал заместитель министра – единственное условие вашего зачисления в штат российского посольства, это срок пребывания в России – не менее трёх лет.
         – Я согласен – подумав, кратко ответил Поттер.
         После этого согласия, мистер Мосли, как руководитель выезжающей миссии, сказал, что у себя в кабинете сообщит мистеру Поттеру  информацию, касающуюся здоровья работников российского посольства, затем попросил Поттера составить список необходимых медикаментов и медицинских инструментов.
         – Все необходимые распоряжения, касающиеся вашего дома в Брентвуде, да и все другие вопросы необходимо решить как можно быстрее. – На этом аудиенция у заместителя министра была окончена, и Поттер прошёл в кабинет Мосли.
         Здесь приятели расселись в креслах и достали трубки. Оба курильщика, не сговариваясь, были почитателями трубок фирмы Kapp & Peterson. Поттер дома имел коллекцию трубок разных форм, но предпочитал Billiard, Мосли же всегда пользовался трубкой Bulldog. Минут пять они курили молча – большой, широкоплечий Поттер, с шотландской бородой, и очень стройный, невысокий, казалось бы, даже хрупкий Мосли. Последнее утверждение, насчёт хрупкости, было большим заблуждением, оно дорого обходилось тем, кто в это поверил. Мосли был сильным, техничным боксёром, за время службы в Индии изучил и стал применять боевую индийскую и бирманскую технику ударов ногами. Мышцы его были стальными, он прекрасно владел и шпагой, и пистолетом.
         – Я очень интересуюсь альпинизмом – говорил Поттеру Мосли ещё во время их службы в колонии. И вместе с английскими альпинистами, «заразив» этим увлечением Поттера, они совершали в Гималаях тренировочные восхождения.
         Но, вместе с тем, Мосли отлично играл на фортепиано и знал очень прилично русский язык. Правда, надо отметить, что знал ещё несколько европейских языков и мог изъясняться на фарси.
         Вот таков был этот внешне очень моложавый, без единой сединки в волосах, мужчина. На приятном лице выделялись крупные, карие глаза, которые контрастировали с серым твидовым костюмом, сидевшим на Мосли, надо отметить, безукоризненно. С Поттером они были одногодки. И оба не обременяли себя семьями.
         – Дэвид, у нас с вами сегодня длинный разговор. Большей частью это будут мои монологи, так как я буду говорить о неизвестных для вас вещах. Или малоизвестных. Вам разрешается задавать вопросы. Как только почувствуете, что что-то не поняли, или хотите узнать о чём-то подробнее – спрашивайте. Эту информацию вы должны в себя впитать, она вам откроет глаза на многое.
         Но я предупреждаю. Всё услышанное вами сегодня от меня – абсолютно конфиденциальная информация. Поэтому я прошу вас прочитать внимательно вот этот документ и расписаться. Прочли? Поняли? Согласны? Ну, что ж, начнём!
         – Мы с вами отправляемся в Россию, страну, которая является долговременным противником всех наших интересов. Да-да! Со всеми европейскими державами мы можем (когда нам это необходимо) заключить конвенции, договоры, пакты, преследующие наши политические, или экономические задачи. Что, впрочем, фактически почти одно и тоже. И только Россия реально никогда не была нашей союзницей. Или почти никогда! Напротив, мы всегда вели с ней войны. Чаще всего чужими руками, или с коалицией союзных держав. Почему?
         Да потому, что после появления царя Питера Первого, Россия – этот спящий монстр – пробудился, встряхнулся и стал увлечённо заниматься своим развитием, поиском питания, вообще, шевелиться, двигаться. Вот тогда-то и стали пересекаться наши интересы! Россия пошевелится, не заметив этого, а какого-то государства нет!
         Смотрите, сначала они сломали шею Швеции, которая реально превратилась в провинциальную державу, не претендующую более на первые роли. Возвели себе новую столицу в устье Невы – Санкт-Петербург. И тут же эта столица стала грандиозной судоверфью. В России появился военный и торговый флот! А флот – это новые территории, это торговля. То есть, Россия стала претендовать на наше место, нашу роль в мире, нет, конечно, только на часть места, но всё одно! Почему мы должны с этим соглашаться?
         А помогли России с флотом во многом мы, англичане. Об этом я вам поведаю несколько позже, когда мы уже будем на пути в Россию.
         Зачем я это вам рассказываю? Как зачем? Во-первых, вы обязаны досконально знать, куда мы направляемся. А потом, неужели вы думаете, что мы не могли найти врача для посольства? Правильно, могли. Но мне нужны вы, именно вы!
         Вы мне отменно помогали в Индии, когда я вас просил принять для длительного лечения кого-то из необходимых мне людей, для получения от них ценных сведений, или вербовки. Ну, что вы делаете такие большие глаза? Я надеюсь, вы это не забыли?
         Да, я по образованию юрист. Но в России я буду возглавлять один из отделов посольства, который не будет заниматься юридическим правом. Например, отдел культурных и торговых связей. Заниматься же этот отдел будет исключительно разведкой и контрразведкой. И вы зачислены в этот отдел. А заниматься мы с вами, Дэвид, будем, в основном, Кавказом. Ибо вторжение России на Кавказ сломало наши планы выйти к каспийской нефти. А за нефть, в самом недалёком будущем, развернутся жесточайшие войны.
         – Во имя чего это делается, Арчибальд?
         – Я отвечу вам словами мистера Эдвуда, которые он высказал на парламентских дебатах Палаты Общин ещё в 1838 году: «Суть вопроса не в том, имеет ли Россия право владеть побережьем (Черноморским), а в том, выгодно ли это нам. Британские интересы превыше законов и справедливости, ибо они и есть законы и справедливость!»
         Теперь понятно, что всё это делается во имя нашей с вами родины – Великобритании?
         Почему же мы будем заниматься именно Кавказом?
         Я сделаю, Дэвид, небольшой экскурс в историю, чтобы вы освежили события. Этот экскурс откроет вам глаза! Итак – подойдите сюда, к этой карте – и Мосли взял в руку указку.
         – В конце 60-х годов прошлого, 18 века, Россия вступила в открытое столкновение с Турцией. В результате побед в русско-турецких войнах – в   1768 – 1774 годах и 1787 - 1791 годах, Россия получила ряд территорий на Северном Кавказе и упрочила позиции в Закавказье. Вот, видите, это вот здесь – и Мосли тронул указкой карту. – Это повлекло резкое обострение отношений с Ираном. Военное столкновение становилось неизбежным.
         Детонатором военных действий послужило освобождение Грузии от вассальной зависимости от шаха и переход под власть русского царя.
         В первой трети уже нашего,19 века, Россия выиграла две войны у Ирана – 1804 -1813 годы и 1826 -1829 годы, и две у Турции – 1806 -1812 годы и 1828 -1829 годы. Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа.
         В Закавказье, где существовали довольно развитые государственные образования, Россия применяла оружие в основном тогда, когда имела дело с вражескими (иранской и турецкой) армиями. По отношению же к местным правителям, обычно использовалась дипломатия соблазнов и подкупов. В целом, надо отдать должное, Дэвид, население Закавказья восприняло приход России без враждебности.
         И вот, к началу 30-х годов 19 века, общая геополитическая ситуация на Кавказе кардинально изменилась. Между Российской империей, с одной стороны, и Турцией и Ираном - с другой, не осталось ни буферной зоны в виде Закавказья, ни естественных преград в виде Кавказского хребта.
         Получив новую линию южной границы, Россия приобрела ключевой геостратегический плацдарм для создания непосредственной угрозы Анатолии и Западному Ирану, то есть, подступам к Персидскому заливу и Индии! Владение Кавказом отдало в ее распоряжение восточную акваторию Черного моря и практически весь Каспий, обеспечив прекрасные условия для продвижения в Среднюю Азию. Чем русское правительство вскоре и воспользуется.
         Мосли тыкал указкой в карту, как будто наказывал её за сложившуюся ситуацию.
         – Признав права России, выбыл из борьбы Иран. Турция, не оставляя мысли о реванше, в то время, вплоть до Крымской войны, не имела ни сил, ни союзников для ее материализации.
         Сложившаяся ситуация нас крайне тревожила, мы опасались развития русской экспансии на юг и юго-восток, в направлении Индии.
         Что мы были должны делать в этой ситуации? Сидеть, сложа руки? Нет, Британия перешла к политике сдерживания России на Кавказе.
         Благоприятные условия для нашего вмешательства создала длительная, с 1817 по 1864 годы Кавказская война, сковывавшая силы России. А в ходе Крымской войны (1853 -1856 гг.) мы, опираясь на мощную коалицию (Англия, Франция, Турция, и, фактически, Австрия) попытались восстановить Кавказ в качестве буфера между Россией и мусульманскими державами. И что? Что, в сухом остатке?
         Россия войну проиграла. Но и разногласия между участниками антироссийской коалиции не позволили нам достичь поставленной цели. Парижский конгресс 1856 года зафиксировал принадлежность Кавказа России как международно-правовую реальность.
         Парижский трактат создал внешнеполитические, а завершение в 1864 году Кавказской войны – внутриполитические предпосылки для превращения Кавказа в неотъемлемую часть Российской империи и установления там относительной стабильности.
         В последующие годы русские границы расширялись на юг и приближались к стратегическим коммуникациям между Великобританией и нашими индийскими колониями. Плюс активизация политики России в Средней Азии – всё это только усилило нашу озабоченность.
         Чтобы укрепить систему обороны Индии, мы создали обширный буферный пояс, включавший в себя Турцию, Иран, Афганистан и среднеазиатские ханства. Неудача очередной попытки силового решения при помощи Турции кавказского вопроса – Русско-турецкой войны, которая, как вы знаете, закончилась в феврале текущего года, побудила нас искать соглашения с Россией на Востоке на основе договоренностей о разделе сфер влияния. Петербург ответил на это взаимностью.
         Вот почему я, подобрав специалистов, знающих Кавказ, знакомых с языками, обычаями кавказских народов, выезжаю вместе с вами в Россию, чтобы заниматься противоборством России на Кавказе, пользуясь дипломатической неприкосновенностью.
         Мы будем выезжать туда не раз и не два с альпинистским снаряжением, совершим немало восхождений. Это позволит получить хорошие картографические материалы. Но главное, мы будем заниматься созданием агентуры и редизентуры, с помощью лояльного к нам мусульманского населения. Кстати, я надеюсь, вы ещё не позабыли альпинистские навыки, что получили в Гималаях? Они нам очень пригодятся.
         Ну, на сегодня хватит. С историей пока всё, Дэвид. Я понимаю, что вы, мой друг, несколько перегрузились обилием полученной информации. Но знаю, что ваш проницательный ум к утру переварит её.
         Давайте, приятель, пойдём в паб, что напротив, выпьем доброго тёмного портера. В России такое пиво не варят. Идёт? Потом вернёмся, набьём трубки и поговорим о том, что необходимо взять с собой в Россию.
         А брать Дэвид, брать придётся многое, очень многое!
         Кстати, дождь не кончился? У вас есть с собой зонт? Тогда пешком, пятьдесят два шага до паба под зонтами.