Благодатная грусть...

Благодатная грусть,
небодатное счастье сиротства дождливого дня -
нет меня -
есть воскресшая Верещагиным,
да Некрасовым -
по кабинетам,
библиотекам,
настенно-распятая,
застеклённая,
по полкам разложенная,
расставленная,
так и оставленная,
небо-поля
лишённая
Русь...

Дождь -
вольнодумия,
в шуме
пришествия влаги
с душой говорящих небес - вождь,
друг пера и бумаги
с откровениями
вдохновения,
на грани
безумия
всечеловеческими и в Казахстане,
здесь
не без Бога,
дождь у глаз -
весть
сейчас,
приглашающая в сакральную дрожь,
объединяющую соль и рожь
этого света
в сохранении
пламенем -
не щадящим,
ни мяса, ни кож,
ни скелетов...

Здравствуй, знаемое
знамение,
высей
раненных
отчаяньями
поэтов,
твердь - на твердь
надвижением
упраздняющая смерть,
чувств и мыслей сближением
в письмах миру звуко-раздумным сквожением
всех измерений
пространства и времени -
мысле-чувствующих ободряющая...

Уст
в дорогах
неровных,
с землёй, превращаемой в грязь,
с пожухло-палой листвой,
молчально-печально-опально-нестрого,
глубоко-немолчно-мягчающая,
осиянная Леса Прекрасного плодоношением,
с дуновением нестареюще-вечереющим,
рассветно-заветно звездой Красоты млечно млеющей в речи сквозь гибель струится умеющей,
непочато-срываемая печать -
в дождь, что даже у узников с речью его, проникающей через стены любые, никак не отнять,
впадающая
стихийно
стиховая
тетрадь...

Тук, да тук...

Тут, как тут -
Рубцовская коновязь
и Рублёвское: "Князь,
не вели -
в грудь земли
эти страшные символы веры
вбивать,
тать!"

Гей, вы,
голода, холода
песенные журавли,
неба хлебом накормленные,
каплями облачного
молока
освящённые
на века
бормотания Отчего слова
в нерусской
и русской -
на русском -
с корнями церковно-славянскими,
византийско-библейскими,
кругосветно-еврейско-ахейскими,
размноженно-римскими -
речью радующей крови -
по присутствию слова
в ней -
суть
человечьей...

Нет меня -
есть чернеющие
мокрым асфальтом
дорожки -
третьего тысячелетья
в начале
алма-атинского
не по прежнему
проходного двора -
сёстры кладбищенских
новых...

Есть слово,
есть осенний,
обильный,
зарядивший
без остановки
с утра
дождь -
извечный
заоблачных далей
посыльный...

Есть печали,
приблизившиеся к очам
сердцевиденья,
умозренья...

Есть желание:
мокрые,
на добрую треть
от листьев уставших
время смерти
терпеть,
опавших,
освобождённые
кроны
обнять
душой -
незаметно
влагою дождевою
вытянутой
в область
облачного
небосклона
и уплывающей,
не переставая
на месте
стоять,
в то,
что
кровно -
приветом
председательства
света,
шаром земным
обладающего
ныне
и присно,
и вовеки веков,
вне проволочной,
тела охраняющей
от объятий
дорог кругосветных,
паутины -
нередко
пронизанной
током
высоковольтным -
ограждений
тюремных дворов,
зон и гетто...

Здравствуй, озон
слова Завета
о братстве
растущих
в человечность
времён!

Небесные окна
открыты -
радуга в сердце
любом,
если этого сердца носитель -
хранитель
имён
драгоценно-поющих
о вездесущем
царствии
душ -
не удушением
Сущего
в сущем,
радость жизни
имущих
в повсеместной,
как дождь
единородный,
облачно-вольный -
отчизне,
чьё гражданство
колышется
болью,
разделённой юдолью
с тобою -
со всею
твоею
судьбою -
разновремённой
и разноплемённой...

Аминь.