***

ты протянешь дрожащую руку,
ухватив меня за грудки,
резко, к себе ближе,
достанешь нож из поношенной куртки и взмахом четким,
вопреки всему сказанному ранее,
полоснешь в области ребер.
тогда оно, окровавленным стучащим куском мяса,
ухватившимся за сосуды, повиснет как медальон.
может быть позже ты бросишь в кастрюлю его и сваришь пурпурный бульон,
а пока, наслаждаясь дрожью моих ресниц,
в промежутках задетых соленым,
жадно любуясь на то, как я падаю вниз и не чувствую боли,
повернешь еще пару рраз нож,
чтоб быстрее прошла операция,
и быть может даже не примешь всерьез мою тщетную попытку сдаться.
невыносимо горькими сопровождая словами,
где-то далеко за широкими улицами и городами,
мы зависли в промежутке времени.
тем не менее что-то тебя выдает.
может быть что-то такое, что попозже морально убьет
тебя? я не знаю. да и откуда мне знать!
здесь, разлагаясь под крышами веток заживо,
ну а ты, как будто обсаженный, улыбаешься,
и твой разум тебя покидает, отправляя ко всем чертям.
там в аду, будто назло бесконечным очередям грешников,
ждущих котла, ты обретешь покой, и может быть смысл
станет совсем другой.
но сейчас, пока мы еще на земле,
среди бешеных вздохов лета,
разлагаемся на жаре и эта потеха так тебя радует,
выполни обещание.
я хочу пожелать на последок, слепив звуки в слова, отчаянно заплетающимся языком, чтобы ты вспомнил потом,
я хочу пожелать молчания.

здесь так тихо, что даже тошнит.
я дождусь твоего раскаяния, но кому оно к черту нужно
с тобой ветер поговорит.