Я вышел на свет и...

       Я вышел на свет и медленно пошёл по ухоженной пешеходной дорожке. Небо было золотисто-розовое, цвета утренней зари за минуту до появления первых лучей солнца. На обочине по обеим сторонам рос невысокий, в пол человеческого роста аккуратно подстриженный кустарник. Но листьев на нём не было. Так бывает в погожие апрельские дни, когда снег уже весь растаял, земля подсохла, а набухшие почки вот-вот готовы распуститься  в нежные зеленые листочки. Тишина, покой и умиротворение пронизывали каждую клеточку моего тела.
        Дорожка вывела на окаймлённый кустарником пятачок, от которого в разные стороны разбегались такие же аккуратные дорожки. На единственной скамейке, какие обычно стоят в парках и скверах, сидела мама. Одета она была  в старенькую вязанную шерстяную кофту и юбку, на ногах –  чулки и тапочки. Я присел рядом.
        Ничего не говоря, мама встала и, приглашая взглядом, пошла по одной из дорожек. Я следовал за ней, пока мы  не спустились на несколько ступенек  вниз и не остановились у двери. Странная это была дверь: она вклинилась между кустами и существовала сама по себе. Взяв меня за руку, мама открыла её и мы очутились во мраке.
        Бесчисленная, безликая масса людей окружала светлое пятно, в центре которого, возвышаясь над всеми, стояло  Оно.
        Мы шли к нему сквозь толпу, расступавшуюся перед нами.
        - Отпусти её... Отпусти её... Отпусти её... –со всех сторон  раздавались голоса. У края светлого пятна мы  остановились. С красивого, женоподобного  лица, но с усами  и бородкой клинышком,  на меня смотрели властные, завораживающие глаза. Их взгляд проникал в сознание и, сканируя его, постигал мою сущность. Мне стало страшно.
         - Пойдём  отсюда, скорее, - прошептал я и опустил голову. Мы стояли по щиколотку в жидкой грязи. Один тапочек раскис и слетел с ноги матери, на чулках появились дырки, сквозь которые виднелась кровь.
         - Скорее, скорее, -торопил я, но она замешкалась, пытаясь подцепить тапочек ногой.
         - Оставь, я куплю тебе другие тапочки, - тянул я её за руку.
         - Отпусти её... Отпусти её... Отпусти ... – по-прежнему раздавались  голоса.
         А мы подошли к той же двери, вышли на ту же дорожку. Молча, в тишине добрались до той же скамейки и сели. Мама повернула ко мне грустное лицо и сказала:
         - А ты там пьёшь.- И я проснулся.

P/S Мама умерла в 1975-ом году.

Сентябрь, 2006г., г. Москва.