Псевдомаяковская аллегория с привлечением Останкин

Экспозиция:

За шторами площадь шуршит,
Шепелявя шагами тыщ.
По машинами выщекотанной шкуре шоссе
Шастают шумы шалых шин.


Инпозиция:

В башке словно што-то шипит «Шикотан» -
Страшновато-щекотное прозвище -
Шишкин, ширка, шимоза, шиза
И Шукшин, обернувшийся прозой.


Телецитата:
 
Шерифа, прошитого шилом шайена,
Щиплют шумерские сумерки -
В шортах на шатких ножищах спешит
Помощник шерифа к побоищу.


Гневная мысль, обращенная непосредственно к Останкинской башне:

Головища нещадную мысль шипит:
«Што ш за штука ты, шваль и ушлёпище!
Штоб ты стухла и стухли щенки твои
До седьмого-восьмого колена!»


Горьковатое псевдоморалистическое телеологическое умозаключение:

Через чащу шипучих телешумов
Щебечут Шуры и Шурики –
Щастье с шести с небольшим часов
Смеется в хайло миллионникам.


Счастливый поворот сюжета:

Шухер! Ахтунг! Шабаш, страна!
На Останкинской башне пожарище!
Сучья щелочь лишила телетепла
Аш шестьсот миллионов товарищей!


Необходимые пояснения и апофеоз щелочи:

Щелочь сквозь щелочки шустро на старт! -
И зашелся шалым  дымищем
Высочайший столишный телештандарт,
Вышиною саженей в тыщу!


Окончательное обоснование произошедшего с применением подручной псевдорелигиозной метафорики:

И над скрюченным щелочью сталешипом,
С шипом сползающим в адище,
Серафимы кашерно шептали «Шалом!»,
Раскорячив крылатые тазища.