Казнённая

Я шёл через площадь, забитую чернью,
К призывно звенящему тьмой эшафоту,
И что-то тревожное в гуле вечернем
В каналах тревожило грязную воду.

на миг - только крик деревянных ступеней,
И я наверху, эшафот - словно сцена.
Я слышу на площади гул нетерпенья.
Кто вновь перед чернью преклонит колена?

Почти ослепил острый свет гильотины,
Вороны на небе готовятся к пиру...
Я всё уже видел на старой картине,
Когда ещё маленьким ездил по миру.

Толпа вдруг замолкла и резко качнулась -
То знак приближенья виновницы действа.
Они замолчали и резко очнулись,
А я в тишине вспоминал своё детство...

Она приближалась небыстро, но смело,
За тонкой спиной были связаны руки.
Я вдруг ощутил своё бренное тело,
Она же в ответ лишь зевнула от скуки.

Ступени под ней не кричали, а пели.
Даже стрелки часов, наблюдая за ней,
Совсем перестали отмеривать время,
Чтоб продлить её жизнь хоть на несколько дней.

Моя красная маска окрасилась алым,
С каждым мигом мне было труднее дышать,
Лишь палач может знать: что даётся задаром -
У последней черты так легко потерять.

Так белела её обнажённая шея!
Чернь вокруг потеряла свои голоса,
Только грязные вороны вились над нею
И клевали её, метко целясь в глаза.

Я последний момент никогда не забуду:
Острый звук и восторженно-проклятый "ах!".
Ей вчера, ей вчера поклонялись как чуду,
А сегодня танцуют на грязных костях...

Там, где нет площадей - не стоят эшафоты,
На холодном ветру там не гаснет свеча.
и колена свои преклонив перед Богом,
Она вспомнит меня - своего палача.