Побег

Нам нельзя дожидаться, пока выпадет снег.
На снегу все следы так заметны.
Мы сегодня уходим в долгожданный побег,
Перепрыгнув участок запретный.

Всё продумано чётко. Кенты – на подбор!
До запретки – прыжок прямо с крыши.
Ну, а там – на колючку, то есть через забор.
Риск!? Но всё же мы встанем на лыжи.

Не рискнёшь – так не будешь шампанское пить.
Я готов! И со мной ещё двое.
Если жить – то на воле! А не жить – так не жить!
Ну, а если погибнуть – так стоя!

Без понтов мы, в натуре, решили бежать.
Все мы пасынки лёгкого фарта
Это – наш Рубикон. Это – наша межа.
Это – шанс! И счастливая карта.

Была тёмная ночь. Но прожектор засёк
Наши серые в робах фигуры.
Грянул залп автоматов!.. Рядом рухнул Васёк.
Нас в упор расстреляли,  в натуре.

Но ушли за черту: я и старый Баклан.
Эх!.. Баклана слегка подстрелили.
Нет, меня не возьмёшь! Я ведь помню Афган.
И, как видите, я – не в могиле.

Звук тревожных сирен. Зашуршало "ВВ".
Там подъём. Значит – будет погоня!
Только ветер привольный свистел в голове.
Вспомнил мать я и лик на иконе.

Мы ушли далеко, но Баклан отставал.
– Когти рви, а иначе замочат!
Так, дыша тяжело, я ему прошептал.
Он за мною бежал, что есть мочи.

Нет! Сейчас безнадёжно отстанет Баклан.
Уповать остаётся на Бога.
Бедный силы терял. Кровь хлестала из ран,
Оставляя следы на дороге.

Совесть, ты помолчи. Дружба – сгинь! Жалость – прочь!
Одному уходить мне придётся.
Знаю точно: ему невозможно помочь.
Самому бы не проколоться!

Сзади слышался  вой озверелых собак
И командные крики конвоя.
Я уйду от погони! Ну, а если дурак?
Так умру дураком. Только стоя!

От «столыпина» вёз нас «воронок» полчаса.
Значит – час до железной дороги.
Пот струился рекой по моим волосам,
Дух волненья подкашивал ноги.

Стук железных колёс! Ох, как мне повезло!
Мне открылось второе дыхание.
Вот вагоны несутся!.. Я уйду всем назло,
Помахав рукавом на прощанье!

Только я не ушёл! Нет кого здесь пенять.
Кто по глупому зэку заплачет?
Я уже на подножке….Под лопатку меня
Садануло вдруг чем-то  горячим

Кровь лилась из груди, а слеза по щекам.
Я схватился за ручку вагона…
Стук колёс, перемежившись с звуком гудка,
Заглушил звук последнего стона.

Мёртвой  хваткой я впился руками в вагон
Под проклятья и ругань конвоя…
Из пробитой груди только вырвался стон.
Крик души: «Умираю!.. Но – стоя!!»