Суздаль

И жили мы на суздальской земле,
Как будто в прошлом, а не в нашем веке:
Когда закроешь в полумраке веки,
То светится часовня в полумгле.

Ловил сигналы спутника в тиши
Сосед наш – радиолюбитель,
Монашенок заброшена обитель.
Такое время как разор души.

В весёлом смехе суздальских невест,
В монашьих лицах видится мне ясно,
Чем Русь всегда богата и прекрасна,
Хоть колокола звук замолк окрест.

Всё та же живость, благородство черт,
И ясный ум, мечтательность во взоре,
Когда весь мир колоколами взорван,
Но только обездоленности нет.


Рецензии
И я пожил на СУЗДАЛЬСКОЙ ЗЕМЛЕ!И у меня ОН и в стихах, и в прозе. Рассказ " Аве Мария", цикл "Судаль".И так созвучны , дорогая Аллочка, твои чувства моим, что защемило сердце и так страстно, так магнитно вновь потянуло туда - и к друзьям, и ко всей этой древней святой благодати.Да только уже едва ли вновь туда соберусь.Как и в милую тебе Кинешму, и в родную (никуда от этого не денешься!) родную Молдавию, куда приехал вместе с отцом -корреспондентом ТАСС и одним из создателей АТЕМ - весной 1944 года. Сначала в Сороки, где временно размещалось правительство, а 26 августа, на второй день после освобождения Кишинёва, уже туда - в разрушенный, ещё дымящийся, с почти полностью выгоревшей улицей Ленина, по которой в то время ходили трамваи - одна линия от Армянского кладбища до Вестерничен, а вторая - от еврейского кладбища до барака, временно изображавшего железнодорожный вокзал. И всё восстановление города, как и расцвет жизни на молдавской земле проходили на моих глазах. Поэтому так горько и обидно видеть, что всё прекрасное, сделанное нашей Россией, подаренное этому народу ныне подло и злобно оплёвано и растоптано. Но, слава Богу, что вы всё ещё живёте, боретесь, творите. А у нас в Москве... что сказать. Почти все мои давние друзья или ушли, или пребывают в скорбях и недугах. Ушли Виктор Кочетков, Боря Викторов,с которыми тесно общался. Держится пока ещё Миша Фильштейн, но уже в ЦДЛ, где порою встречались, почти не ходит. Один Кирилл Ковальджи бодрствует, шустрит, ведёт поэтическую студию при Союзе писателей Москвы. И Фомка Баух у себя в Израиле ещё бодр и деятелен. Так что и мы, оставшиеся,по мере сил и возможностей тоже пока ещё творим. Фома недавно прислал свой давний, написанный ещё в Кишинёве, молодёжный роман. А я сдал в одно из издательств новый огромный роман в 30 авторских листов - " Крестница императрицы и чёрные омуты", охватывающий события в России и за границей с 1914 по 1928 годы. Ну и стихи время от времени пишутся,чему и сам удивляюсь. Вот такая у нас жизнь." Но только, как написала ты в своём Суздале, обездоленности нет". Будем надеяться, будем жить! Всех вам благ, здоровья и творчества! Салют, салют, салют!

Владимир Марфин   13.09.2014 19:46     Заявить о нарушении