35. Уроки арабского. Уроки Корана

Практически с самого начала нашего пребывания в Магрибе, устаз Маймуни предложил несколько раз в неделю проводить уроки Корана. Я с радостью согласилась, так как появилась дополнительная возможность послушать арабскую речь, насладиться обществом одного из самых позитивных людей, которого я встречала в своей жизни, и самое главное – открыть для себя Коран.

Я уже читала Коран на русском языке, пытаясь проникнуть в его внутренний смысл, и даже когда-то купила Коран на арабском языке, но ощущение внутреннего препятствия не давало мне возможности раскрыть его, а тем более читать по-арабски. Мне казалось, что я не имею права читать Священную книгу, читая плохо и с ошибками. Ходя на занятия по арабскому языку, я видела, как в соседних классах занимаются чтением Корана. В основном это были бабушки в светлых платочках, учащиеся чтению Корана с самого детства и у меня даже в мыслях не было учиться вместе с ними.

И вот теперь я сидела в классе со студентками-мусульманками, впервые раскрывая Коран, и ощущение внутреннего трепета переполняло меня. Представьте только, что начиная с VII века, эту Книгу читали миллионы людей, среди которых были как обычные, так и знаменитые выдающиеся люди. И если даже не думать о том, что Коран ниспослан на землю Богом, то ощущение сопричастности к великий истории приводило к немалому волнению. А если допустить, что я держу в руках Книгу, дарованную через пророка Мухаммеда Аллахом, в самом первом его варианте, на языке ниспослания, а значит не искажённую различными переводами, то от благоговейного трепета начинает кружиться голова.

Как оказалось, устаз Маймуни ведёт уроки Корана со студентами-арабами теологического факультета, зная практически весь Коран наизусть. Он пел аят за аятом, а я еле успевала водить пальцем по листам, едва догадываясь, где он читает. Не прерывая своего чтения-молитвы, устаз подходил к каждому из нас, то и дело показывая на утерянное нами место. Возможно я чрезмерно эмоциональна, но от одновременного слышания и видения священного арабского текста, мне казалось, что буквы Корана дышат в такт мелодии.

Ещё до этой поездки мне несколько раз снился Коран, очень необычный, украшенный драгоценными камнями. Во снах я рассматривала  его, любуясь обложкой, украшенной рубинами и изумрудами. И вот теперь, после нескольких уроков Корана, он вновь снился мне, но теперь книга была раскрытой. В Коране были чистые белые листы, немного выше которых словно птицы, парили арабские буквы, выведенные чёрными чернилами, а ещё выше «дышали» слова, написанные красным, буквы в которых были более крупными и чёткими. Коран был словно голографическим, многомерным. От такого необычного сна я проснулась, но священные буквы ещё долгое время стояли перед моими глазами, наводя на мысль о том, что вот так постепенно, слой за слоем, Аллах по своей милости раскрывает, кому пожелает, внутренний смысл Священного Писания. А поэтому я с ещё большим усердием слушала устаза Маймуни, который удивительным образом объяснял сложные философские коранические термины, и меня вновь и вновь посещала мысль о том, что арабский язык нужно изучать именно по Корану – выдающемуся образцу классического литературного арабского языка.

Но признаюсь честно, далеко не всё сказанное устазом, принимало моё сердце. Иногда оно просто протестовало, бывало, что хотелось выскочить из класса и больше никогда не приходить на эти уроки. Однако врождённая упёртость вновь и вновь вела меня в класс, так как на этих занятиях я раскрывала для себя не только смысл аятов, но и особенности мышления мусульман-ортодоксов, на 300 процентов убеждённых в истинности каждого слова Корана, мало задумывающихся о внутреннем смысле аятов.

В очередной раз Маймуни объяснял смысл слов «прямой путь», о котором говорится в суре Фатиха: «.. веди нас прямым путём, путем тех, кого Ты облагодетельствовал, не тех, на кого пал гнев, и не заблудших» (Сура 1:6-7), рисуя на доске точки А и В, соединяя их, объясняя, что это единственный прямой путь в отличие от других. Я слушала и думала о том, насколько же сильна убеждённость мусульман в том, что их путь прям, что все остальные люди идут более длинными кривыми путями, как, впрочем, думают представители и других религий. Да… наверное хорошо быть уверенным в чём-то… Большинство марокканцев получают в университетах именно религиозное образование, где образованные люди, среди которых есть и профессора, преподают Коран с безоговорочной убежденностью в истинности написанного. Студентам просто ничего не остаётся, как воспринимать слова учителей без лишних размышлений и сомнений, без желания задавать бессмысленные с их точки зрения вопросы. Таким образом формируется чёткое устойчивое мусульманское мировоззрение, которое конечно разнится с философским, мировоззрением сомневающихся и пытающихся докопаться до скрытой истины. Да и зачем копать, если вот она истина, в Коране, прямо на поверхности! С другой стороны стоит лагерь учёных, считающих, что все Священные Писания лишь идеологический песок, затуманивающий умы миллионов на протяжении многих поколений. Так кто же идёт прямым путём, о котором говорится в Коране? Как всё сложно. И ведь скорее всего никто не свернёт со своего пути, пути, который выбрало их сердце. Хотя нет… Вполне возможно,  что некоторые учёные, совершая свои научные открытия, в конце концов убеждаются в существовании Бога, в совершенстве его Творения, становясь достаточно религиозными,  а некоторые религиозные люди вдруг начинают задавать вопросы, на которые священнослужители просто не в состоянии дать ответ, что порой может привести даже к смене религии или вообще к сомнению в истинности Священных Текстов. Но могут ли философы стать религиозными фанатиками или убеждёнными атеистами? Думаю, что нет. Став однажды философом, ты остаёшься им навсегда. А потому, я никак не могу понять, как же формируют фанатическое  мировоззрение, ведь если слушать (хоть такие прекрасные разъяснения, которые даёт нам устаз Маймуни) хотя бы ненадолго включая разум, то практически на каждую фразу возникает масса вопросов и противоречий.

А Маймуни всё объяснял и объяснял важность значения движения именно по прямому пути, по пути ислама…

Одно из занятий по Корану устаз начал с вопроса одной из наших мусульманок:
– Зачем ты носишь хиджаб? Тебя кто-то заставляет?
– Нет, сама хочу, – ответила та.
Устаз очень обрадовался услышанному ответу и произнёс фразу из Корана: «Нет принуждения в религии» (2:256), начиная разъяснение важности ношения женщиной хиджаба:
– Женщины одевают хиджабы, так как самое дорогое принято беречь. Например, даже сотовый телефон мы носим в чехле, а чего не жаль, о том можно и не заботиться.

Пример был ярким и понятным. Но тогда для меня возникает новый вопрос: в чём же такая ценность женского тела? Душа – ценна, но потому, думаю, Господь и сотворил её невидимой. А тело? Тело дано нам с рождения, причём рождаемся мы совершенно голыми, хотя при рождении ребёнок совершенно беззащитен. Почему же Господь не прикрыл тело младенца с самого рождения, прикрыв, однако, душу? Значит важнее нечто другое? И тогда возникает новый вопрос: не больше ли мусульмане думают о теле, чем о душе? Хотя, если бы они не думали о душе, тогда не стали бы прикрывать и тело… Возьмём к примеру учёных, которые, увлекшись своими идеями, совершенно забывали о своём теле (надевают разные носки, забывают поесть, не замечают течения времени), так как не это для них важно. Они увлечены более важными делами. Но мусульмане, по моим наблюдениям, уделяют очень много внимания телу, которое при этом качественно прячут в хиджаб.

«Нет принуждения в религии» раз за разом повторяет устаз, но при этом настойчиво и целенаправленно «советует» одеть хиджаб, не слушая шайтанов, которые мешают девушке сделать это.

– Если ты скажешь, что стала мусульманкой и наденешь хиджаб, то я буду десять дней поститься во славу Аллаху, - говорил мне устаз Маймуни, а «знающие мусульманки» объясняли, что поститься десять очень сложно дней, но ради тебя он готов сделать это.
Во время очередного повторения фразы «Нет принуждения в религии» я вдруг поняла, что её используют в качестве психологического приёма, подчёркивая, что человек свободен и одевает хиджаб только по своей воле. Однако я  убеждена, что эта прекрасная фраза, ниспосланная Аллахом, не должна использоваться как средство давления на человека.
Но несмотря на все эти непонимания и некоторое «непринуждённое давление», аяты Корана просто вливались в меня, находя отклик в глубине моего сердца, и когда на очередном занятии я рассказала все выученные мной суры, устаз, прослезившись от счастья, начал показывать как делается большое омовение. Признаюсь, о нём я услышала впервые. Как мне шёпотом разъясняли наши мусульманки, его совершают перед принятием ислама. Да уж… воистину, в религии нет принуждения…

Однако, занятия по Корану приносили большую радость, так как хоть несмело и с большим количеством ошибок, но я начала самостоятельно читать один из выдающихся литературных памятников арабской религиозной мысли, понимая значение некоторых слов, что приводило в восторг и вселяло уверенность в то, что возможно когда-нибудь, я смогу прочитать по-арабски Коран целиком, понимая и проникая в глубинный смысл, не тот, что разъясняют на уроках Корана, а раскрываемый милостивым и милосердным Аллахом в сердце. 16.09.12

Продолжение: Уроки арабского. Итоги: http://www.stihi.ru/2012/09/17/6605