Ода крымскому огороду

Эту оду огороду
                я пою, презренный  раб,
Экологии в  угоду
                и себя прославить даб.
И пускай поможет Муза
                мне при этом, и при том:
Стихотворчество – обуза,
                под которою бетон
Постаментов проседает,
                но зато народ узрит
Настоящего пиита
                и о нем заговорит.


                * * *
Посредине огорода
                будка ветхая  стоит.
В час  кишечных революций
                нас ее ласкает  вид.
И частенько я  отсюда – 
                как бы даже между дел –
Очищая  свой желудок,
                земледелию радел,
Умножая  микрофлору
                и ядреный  перегной
Для родного огорода,
                для плантации родной…


Царство зелени и грядок,
                разлинованный  клавир,
Он достоит не сатиры,
                огородный этот мир!
Я от  запаха и цвета
                закачался, будто пьян,
Всюду тыквы, тыквы, тыквы –
                как оранжевый  Майдан.
Кабачок лежит на грядке,
                словно купчик в  кабаке,
Огурцу проснуться сладко
                у  садовника в руке.
Под листами мирно дремлет
                элегантный  патиссон,
Помидору в  красной маске
                тело прятать не резон.
ЗарослИ тархуном тропы,
                но природа не слепа.
Видишь, в зарослях укропа
                встала дыня на попа.
Поутру здесь бродит такса,
                ночью ползают ужи.
И обходят их с опаской
                даже кошки  и ежи.


Молвят строгие соседи:
                дескать, что за огород?
Все должно расти к  обеду –
                прямо в  ложку, прямо в  рот!
Здесь же  - ужас и крамола:
                всюду  светят огоньки
Разгоревшихся петуний;
                пламенеют ноготки,
Тешат  пряною дурманной
                то герани, то тюльпан…
Вот «петух»  американский 
                с алым гребнем  - амарант.
Вот изысканный  клематис,
                рядом – барственный  пион,
Распустился желтый  лунник –
                южной ночи чемпион.
К розе  ластится лилея,
                сладок взору бальзамин,
Шелестит шелками ирис,
                как восточный   господин.
Славит Бога и хозяйку
                наш цветастый  огород.
Здесь душа совсем  сухая
                оживает и поет!
                * * *

В синьке выпачкался вечер…
                Отдыхает, не спеша.
А за ним  звезде навстречу
                поднимается душа,
Окрыленная любовью
                и в  цвету бессмертных од
Про оранжевые  тыквы
                и чудесный  огород…