Элегия

Влетает лунный диск в кленовую аллею.
набросив на горсад серебряную сеть.
И надобно суметь отвлечься (что ж, сумею)
от суеты мирской и в бездну посмотреть,

пока гремит оркестр, и юные наяды
пленяют молодцов, а дамы средних лет
выгуливают псов и свежие наряды,
и прибранных мужей, уставших от побед,

пока пенсионер додумывает думу,
невидящим лицом уставясь в обелиск,
пока бармен Виктор прикидывает сумму,
что выручил...
Итак, влетает лунный диск.

Есть нравственный закон во мне. А надо мною
сияет диск луны, исхоженной уже...
Нет неба надо мной!
Я там живу и строю.
Нет бездны надо мной!
А где ж она?
В душе,
во мне. И мрак, и свет. Ползучий гад и птица.
Безнравственный закон и нравственный закон.
Поэтому с небес давно пора спуститься
и в души посмотреть живущих испокон,

да, музыкой (а что?), но ведь нередко - болью,
увы, корыстью, но
и бескорыстьем, да,
а более всего работой и любовью,
и памятью...
Пора вернуться навсегда

к согражданам своим, к земным заботам грубым.
Лишь им благодаря ложится хлеб на стол,
и вырастает сад, и нефть бежит по трубам,
влетает диск и не
влетает дикобол...