Памела
играло солнце, как дитя,
резвилось меж лугов и арок,
а ветр, над юбками шутя,
ласкал подол твой дуновеньем,
касался нижнего белья,
рисуя алый фон смущенья
на лицах, глядя на тебя,
тех, что в раздумьях своих пошлых
к тебе желали подойти,
считая данное возможным,
не знали, что на том пути,
так много безызвестных пало
от твоего немого "нет".
Как будто лезвие кинжала
по блузке пробежался свет,
оставив тень телодвиженья
на разъярившейся траве.
По ней бредя в изнеможеньи,
мечтала сгинуть в тишине
хоть на момент, хоть на мгновенье
от стрел, летящих не в тебя,
Амура. Чувствуется жженье
на нежной коже. Не глядя
в ответ на страстный взгляд прохожих,
ты шла домой. Но до чего ж красна фигура,
и до чего ж вы с ним похожи. О, боже мой!
Он - музыкант, ты - партитура,
и друг без друга вам нельзя.
Пусть временами вы в разлуке,
но быть лишь с ним твоя стезя.
Так протяни же свои руки
к безмолвному лицу его.
Ты внемлешь, он кричит от муки!
Кричит, не слышно ничего.
Утихли звуки, уж как час
мороз на Улице Любви, где жили
потомок греческих богов
и королева автострады.
любили, строили тирады из незначительности слов.
Так спи же, огненное диво!
Не потревожат нежный сон.
Хоть и мертва, но всё ж красива,
бреди меж призрачных колонн остывших грёз
ты к океану своих слёз. Он ждёт тебя, скучает очень.
Поторопись, он там один, тебя там нет.
Тебе желал спокойной ночи
последний проклятый поэт.
Свидетельство о публикации №112091403893