День поэзии. 3, 4

       (Продолжение, ребята! Вернитесь к началу, право!)

          3
… Но улеглось. Ведущая исчезла.
Поэты пошептались меж собой,
И вот Петрова поднялась из кресла,
Вся в белых одеяниях святой
 
И тихо обратилась к микрофону
С рассказом о своих учителях,
Известных   по всему микрорайону,
Но ныне обратившихся во прах.

Прочла их выдающиеся строки,
Которые так греют душу ей.
Но, посылая залу биотоки,
Не делала их громче и страстней
И потому настрой ее высокий
Не трогал душ, не достигал ушей.

Похлопывали первые три ряда,
Воспринимая паузы как знак
Отметить этим "тезисы  доклада",
Ведь пожилые знали, что и как,
Прожив полжизни под девизом «Надо!» –
Основой добродетели трудяг.

Петрова между тем сменила стяги,
Сказав: «Теперь – о творчестве моём».
И с той же монотонностью трудяги
Прочла про жизнь, про деток и про дом,
Сбиваясь  и косясь в свои  бумаги…
Зал вновь воспринимал ее с трудом,

Но чаще реагировал хлопками.
«О Родине теперь стихи прочту.
Как я люблю  её – поймёте сами –
За ширь, за доброту, за красоту», –

Сказала Ольга, не меняя тона,
Но и заметно оживляя зал.
Старушки закивали благосклонно:
«Про родину» здесь каждый понимал.
 
Слова любви к России прозвучали,
Любви, не омрачаемой ничем:
Восторги – без классической печали,
Без всяких скользких и тревожных тем.
Такое-то вкушали в этом зале
Как всем привычный кулинарный крем.

«Теперь пора послушать Иванова,
Ему передаю я  микрофон»…
И женский пол взыграл, как буря, снова,
А здесь преобладал стократно он.
Встал Иванов и молвил залу слово,
Но тут же был хлопками заглушён.

              4
– Какой милашка! – в зале зашептали.
 – Какой талант! – хотели вы сказать!
 – Объездил мир и описал все дали.
 – Стихов привез толстенную тетрадь!
– Второй такой отыщется едва ли!
– А как он славит Женщину и Мать!

И что бы ни сказал народу Виктор,
Всё было на восторг обречено,
Хотя  он тоже был неважный  диктор
Да и писал-то, в сущности,  одно:

Италия – по Родине тоскую;
Лазурный Берег – ностальжи опять;
Америка … отвлечься – ни в какую!
Япония – чужая благодать!

Вот кабы не заботы депутата,
Совсем бы и не ездил никуда.
А зала умилением  объята,
Донельзя благодарна и горда
И верует в рифмованное свято,
Хоть правды в нем частенько ни следа.

Для многих воплощение былого
И даже идеал такой поэт.
Явился в ипостаси Иванова
Герой непозабытых прежних лет,
И крики «браво!» – как сердец их зовы
К тому, кто их любовью обогрет.

Святая вера зала убеждала
И самого поэта. Явно он
Привык  являться в  роли идеала
И покорять любой микрорайон.

Восторг народа – истинный критерий
Наличия таланта у того,
Кто, став героем вот таких мистерий,
Имеет все права на торжество

Над бедными собратьями по цеху,
Кому такое  вызвать  не дано…
Неведома творцам тропа к успеху
В поэзии, романах и кино.

Всё случай … случай! И каприз природы,
Которую генетикой зовут.
Один на славу обречен при родах,
Другому предстоит «напрасный труд».