Шанхай

Пролетарские районы,
Терриконы и промзоны.
Водку пьет судимый контингент.
За общагами бараки,
Поножовщина и драки.
Здесь живет опасный элемент.

А в Кривбассе и Кузбассе,
Запорожье и Донбассе
Есть район по прозвищу "Шанхай".
Чужаков там раздевают,
Если надо - убивают.
Шатрапе и гопникам тут рай.

Жизнь идет у них неплохо,
Грабанули ночью лоха.
Хрусты есть, чтоб выпить-закусить.
Им в шалмане наливают
И маруху предлагают,
Если башли есть, чтоб заплатить.

На окраине Шанхая
Жила краля молодая.
Я ее безумно полюбил.
И в Шанхай я каждый вечер
В предвкушеньи жаркой встречи
На свиданье к девушке ходил.

А я не был хулиганом,
Не ходил с ножом, с наганом.
За себя умел я постоять.
Нож вонзился подло в спину.
Враг подумал, что я сгинул,
Мертвеца нет смысла добивать.

Я шел темным переулком
По дворам, где трутся урки,
Где прохожих ждет лихой конец.
Крест серебряный нательный
Враг сорвал с меня смертельный.
Он подумал, будто я мертвец.

Эскулапы залатали
И глюкозой накачали.
Говорят, мне крупно повезло.
Нож прошел чуть ниже сердца.
Замочу блатного перца.
Выжил я таким, как он, назло.

Менты дело возбудили,
Не раскрыли, прекратили.
На допросах я у них молчал.
Правосудия не надо,
Сам найду и кончу гада -
Сам себе я твердо обещал.

Шел я темным переулком.
Впереди маячил урка.
Я в пивнушке падлу опознал.
А я парень цепкий, верткий,
был с заточенной отверткой.
В подворотне гада обогнал.

Он, конечно, испугался,
От заточки уклонялся.
Понял, гнида, что ему кирдык.
Было гаду не до смеха,
Ну а мне одна потеха.
Пробуровил я его кадык.

Он хрипел и сипло крякал,
Задыхаясь, жалко плакал,
Кровь глотая в свой последний вздох.
Крест серебряный с цепочкой
Я сорвал своей заточкой,
Подождав, пока ублюдок сдох.

Меня к делу примеряли,
Ничего не доказали.
У ментов добавился "глухарь".
Хоть я не был хулиганом,
Но хожу теперь с наганом,
Не боясь шанхайских гнусных харь.