Иаков

                …и любил Рахиль больше, нежели Лию.

Любя, надеясь и страдая,
как та заблудшая овца,
отцу Рахили пас стада я,
забыв небесного Отца.

Семь лет, пожалуй, срок не хилый.
Что, дядя, пятишься, как рак?
Ты обещал мне, что с Рахилью
я заключу желанный брак.
В долине этой, бросив якорь,
копаюсь день и ночь в дерьме…
Она шептала: – Яков, Яков,
не расплетай ты косу мне
до свадьбы.

                Я её послушал,
ягнёнка сделался скромней.
Открыл я, как колодец, душу,
ты ж нашвырял туда камней.
И всё стараешься для Лии –
сухой, безвольной, как лоза.
Меня ж навеки завалили
Рахили липкие глаза!

Поверь, я не обижу Лии,
люблю её как младший брат,
но брежу именем Рахили,
как цирком юный акробат.
Лишь только тень её замечу,
лишь, где заслышу голосок…
Боюсь – той раны не залечит
мне и кладбищенский песок.
Тону в её глубоком взгляде,
но теплиться надежд фитиль:
ещё семь лет протлеть у дяди
за солнцеликую Рахиль.

За поцелуй снохи!
                …Снохи ли?
За те веснушки на носу…
За род, продлённый мне Рахилью,
все унижения снесу!