Её звали Ирэн...

Её звали Ирэн...
Одинокая дева;
"Обжигающий крем";
Стыд мужского гнева;

Ярко-алый блеск -
Губы куртизанки;
Чувств бурлящий всплеск;
Отрешений зАмки;

Очи цвета "black";
Есть тату на ножке;
Из-под синих век
Взгляд коварной кошки;

Руки - словно шёлк;
Носик равномерен;
Комплиментов полк
Ото всех, кто верен;

Перси как шары,
Связаны уздечкой;
У ступней миры
Фанатеют в течке;

Силуэт змеи
Изгибаясь, манит:
"Детка, не шали!" -
Нет, вестись не станет!

Но в борделе том,
Где Ирэн служила,
Где бурлящий стон
Застывает в жилах

Появился Он...
В шляпе и с сигарой;
Дерзок и смешон;
Со знакомых парой;

Плащ из кожи льва;
Пальцы в перстнях бронзы;
Глаз горящих два;
Гений страстной прозы -

В общем, странный тип.
Каждый раз спокойно
Врат угрюмый скрип
Весть вносил проворно:

Он пришёл за ней,
Был галантен, вежлив,
"Снял" на пару дней...
Звали его Эшли.

Бедная Ирэн
Знала, что влюбилась,
Что в сердечный плен
Навсегда забилась!

И в его душе, -
Что казалось странным, -
В томном вираже
Кутая туманом,

Поселилась страсть,
Завладела телом.
Показала власть
Где-то между делом.

Шутка злой Судьбы!
Сила Зла могуча:
Райские сады
Заслонила туча.

Эшли болен был:
Эшли был маньяком.
Кровожадным слыл,
В ночь ходил в кабАки,

Нимфам вверя нрав
По высоким ценам.
Крови едкий сплав
Стрекотал по венам.

Но любовь слепа:
Королева срама,
Хоть и не глупа,
Хоть и столь упряма -

Заслонила свет,
Стала наважденьем.
Оставляла след
С примесью смятенья.

Сорок семь часов
Были они вместе:
Двери - на засов;
Стон кабацкой песни.

Но в сорок восьмом
Часе скрылось горе,
Всполошило дом
В девственном задоре.

Он её убил.
Нежно. Без оглядки.
Смолк тот вихрь сил;
Охладели пятки.

Самым страшным сном
Эшли позабылся:
Девственным теплом
В ложе расстелился.

Свет забрезжил как
Только он проснулся;
Вспомнив смерти мрак,
В стыд он окунулся.

Но сказал себе:
"Верность всё прощает,
И любви хребет
Мало кто сломает!"

Нож поднялся вверх
И вонзился в сердце;
Истеричный смех
Оборвался. В дверцу,

На стальном замкЕ
Запертую, бился
Ветер, что в реке
По соседству вился

Где-то час спустя,
Возвещая беды.
Ангелы простят
Тех, кто бед не ведал!

Но не двух людей,
Связанных пороком:
Дева и злодей
Сгинут ненароком.