Мемуары Абрама и Сары

(ИРОНИЧЕСКАЯ ПОЭМА)

Как в Украине появился,
Раскрою небольшой секрет.
Я просто взял, и в ней родился,
Не каюсь восемьдесят лет.
---------------------------------------
- Зачем обманывать, Абраша!
Ты ж пишешь мемуары,
Видала ведь житуха наша,
Невзгоды и кошмары.
----------------------------------------
- Прошло впервые покаянье,
Серьёзно по моей судьбе,
После сомненья-колебанья,
Когда я сватался к тебе.

Когда твой папочка с приданым,
Меня, как лоха обмотал,
Обидев лавкой деревянной,
Хотя мясную обещал.
----------------------------------------
- Но ты ж отцу соврал, однако,
В том, что прекраснейший поэт,
Похлеще даже Пастернака,
И что сам Пушкин твой прадед.

Владельцем лавочки-скамейки,
Без папочки тебе б не стать,
На ней под пенье канарейки,
Ты б мог стихи свои писать.
------------------------------------------

- Как обошёлся  б  я  без  Сары…
Иди жена, свари супец,
Дай написать мне мемуары,
В тиши безмолвной, наконец…

Я рос обычным мальчуганом,
Как все шалил, порой на грех,
Пока меня пытливым взглядом,
Не отличили ото всех.

Когда меня мамаша кушать,
Звала: - Абрамчик! Ам…Ам… Ам,
Мне приходилось часто слушать:
- Такый малый, а вже Абрам.

Меня воспитывала строго,
Одесса, как родная мать.
Я стал абрамистей немного
И начал в жизнь свою вникать.

Год тридцать третий. Голодовка.
Усоп отец. Осталась мать,
Я научился лучше волка,
Семье питанье добывать.

Достиг я в этом совершенства,
Учил наставник, старший друг.
В процессе не было мошенства,
Одна лишь только ловкость рук…
-----------------------------------------
- На кой ты хвалишься позором?
Жена взъерошилась опять,
Большая ль честь быть в детстве вором,
Людей голодных обижать.
----------------------------------------------
- Опять мешаешь? Суп сварила?
- Ага! Позволишь подавать?
- Поди, купи мне литр чернила,
Чтобы хватило написать.

Сомненья в совести развеяв,
Наказывал, мораль блюдя,
Я лишь зевак и ротозеев,
Людей нормальных обходя.

Однажды дядюшка мой Зяма,
Увидев пальцы моих рук,
Мамаше стал твердить упрямо:
- Ведь это ж Ойстрах или Глюк!

По пальцам силищу таланта,
Определил он скрипача,
Во мне, увидев музыканта,
А не воришку-щипача.

Я благодарен дяде Зяме,
С тех давних пор, поныне,
Что помогал учить деньгами,
Меня на Паганини.

Мои уроки скрипке, в школе,
Прервала с немцами война,
Был в пионерах, в комсомоле,
В те грозовые времена.

Но коммунистом за шмат сала,
Быть не хотелось ни на грамм,
По той причине, что хватало,
С лихвой того, что я Абрам.
------------------------------------------
- Я от тебя сейчас сдурею! –
Кричала  Сара за плечом,
Ведь не за сало, за идею,
Шли коммунисты с Ильичом!
-----------------------------------------
Хотя с идеей их согласен,
Да и от сала кайф ловлю,
Отказ от Партии мой ясен,-
Я  больше курочку люблю.

Подростками не досыпали,
Полуголодные, к тому ж,
Я научился на Урале,
Точить снаряды для «Катюш».

Консерваторию с медалью,
Заканчивал я золотой,
И струн торжественной печалью,
Мог восхищать народ честной…
-------------------------------------------
- Ты напиши, куда пропала,
Твоя отличная медаль,
Возникнув вновь, супруга встряла,
До слёз как было её жаль…

- А ты чернила мне купила?
- Иди, из сумки доставай.
- Молодец, что не забыла…
На стол обедать подавай.
----------------------------------------
Был в симфонических оркестрах,
Я музыкантом нарасхват,
Отбоя не было в невестах,
Лет пятьдесят тому назад…

Хоть не дорос до Паганини,
Бесславие мне не грозит,
Был популярен в Украине,
В родной Одессе – знаменит.

Однажды, сидя в шумном баре,
Когда ещё был холостым,
Я увидал колье на Саре,
В брильянтах, с фоном золотым.

В один момент, очарованье,
Достигло сердца моего,
В колье я видел состоянье…
И девка, вроде, ничего.

Хотя на теле жирноватом,
Два прыщика, вместо грудей,
Хоть нос немного длинноватый,
Решил в любви признаться ей.

Она ответила взаимно,
Раскрывши радостный секрет,
Что до сих пор ещё невинна,
В свои неполных тридцать лет…

Родился сын, назвали Зямой,
В честь дяди, что меня учил,
И своей хваткою упрямой,
К Высокой Музе приобщил.

Капризным Зяма был мальчишкой,
Подолгу хныкал и орал,
Игрушки, даже с новым мишкой,
С коляски вниз на пол бросал.

Не помогала даже соска,
Когда ревел он ни хрена,
И лейкопластыря полоска,
Слетала быстро с ревуна.

Сыграть попробовал на скрипке,
И поиграться дал медаль.
Малыш умолк, расцвёл в улыбке,
Нам, подарив покой-печаль.

Ведь он молчит с тех пор-поныне,
Куда девал медаль мою…
Чьи ж это гены сидят в сыне,
Вопрос я часто задаю.

Он кушал вкусные конфеты,
Я лишь обёртки находил,
Курил с «Казбеком» сигареты,
Хоть денег сроду не просил.

В эпоху рапортов победных,
Наш Зямочка разбогател,
И как на родственников бедных,
На нас с супругою смотрел.

Когда внезапно, вероломно,
В жизнь перестройка ворвалась,
Я так обрадовался, словно,
В сковороде, треща, карась.

Когда дороже стала «Ватра»,
И завздыхал простой народ,
Ушёл я с Малого театра,
В большой… подземный переход.

Играл там Баха и Шопена,
Чтоб заработать на еду,
Пока менты мне откровенно,
Не намекнули платить мзду.

Продал я скрипку «Страдивари»,
Заела смутная пора,
Стал брать уроки на гитаре
У хлопцев с нашего двора.

Освоил в исполненьи  «Мурку»
И «Гоп со смыком» как бренчать,
Купив поношенную куртку,
В вагонах начал промышлять.
----------------------------------------
- А «промышлять» - не к месту слово,
Абраша, ты употребил,
Ведь ты, вмешалась Сара снова,
Так подаяние просил.

- Иди, жена, не капай в душу,
Займися  лучше чем-нибудь,
Я правду жизни не нарушу,
Тем более, не в этом суть.

Любой профессией позора,
Не видя, чтоб овладевать,
Я у маэстро-дирижёра,
Учился веники вязать.

Ему театра было жалко,
Как мне у бездны на краю,
Он в перестройку бросил палку,
Так дирижёрскую свою…

Ушла в былое перестройка,
В истории, оставив след.
Сулили мёд, а  стало горько,
От хаоса минувших лет.

Зато теперь нам вольной птицей,
Везде дозволено парить,
Мы побывали за границей…
В Рязани, справку, чтоб добыть.

Как оказалось, Сарын дядя,
На русской девке был женат,
А у женовой тётки Нади,
В Рязани жил кумовый брат.

Лет семь назад, я оформлялся
На Сырзаводе в сторожа.
Не знаю кто, но докопался,
Про родню из-за рубежа.

На первый взгляд, казалось странным,
Что в Сырзавод режим введён.
Он от разведок иностранных,
Секретностью был защищён.

Средь технологий сыра в мире,
За тот секрет велась борьба,
Ведь от него всегда в сортире,
Шла пулемётная стрельба.

За справку, что «отбросил кони»
Мой родич – такса тысяч пять,
Была в неписаном Законе,
В статье: «На лапу нужно дать»

Тогда я предложил супруге
Её колье отдать в Ломбард
Пока у нас с деньгами туго,
Потом, забрать его назад.
-----------------------------------------
- А про колье писать не надо!
Кричала Сара за спиной,
В нем моя тайна и отрада,
Подарок мамочки родной.
-----------------------------------------
Однако я тайком от Сары,
Хочу поведать всё равно,
Его когда-то комиссары 
Конфисковали у Махно.

А тесть как раз у комиссара
В то время писарем служил,
И выменявши на сигару
Жене подвеску подарил…

Осмотр эксперта-ювелира
Дал интересный результат:
У драгоценного кумира
В наличьи не было карат.

И золота в колье ни грамма
Не оказалось ни фига,
Была на Саре, как реклама
В стекляшках жёлтая фольга.

На ней под сильным микроскопом
Читалась фразочка одна:
«Купив колье, вы стали лохом,
Ему – спасибочко цена…»
 
Но всё-таки досады муки,
Не омрачили мне лица,
Я видел золотые руки
И чувство юмора творца…

Хоть в сторожа меня не взяли,
Не опустился я ко дну,
Чтоб не отбросили сандали
С женой на пенсию одну.

Тогда устроился лифтером,
Подзаработать,чтоб чуть-чуть
Я в бане бабам-пузотёрам
Помогал лифчик застегнуть.

Ещё на Доменном заводе
Работал я не так давно.
Как говорят порой в народе,
Сверлил дыряки в домино.

Бывало денежек не густо
Имел семейный наш бюджет,
Когда, одни лишь дупель-пусто,
Производил завод на свет.

Соседям я паял  кастрюли,
Чинил часы и утюги,
Ко вдовам, с быстротою пули,
Бежал по просьбе: - Помоги!
------------------------------------------
- Ты напиши, как я ночами,
В крик Сара, тыкая в тетрадь,
Тебя с бессонными очами,
Ходила к вдовам тем искать!
--------------------------------------------
Права супруга, что таиться,
Бывал к утру домой приход,
Но это, если засорится,
Форсунка или дымоход.

Мне не забыть годов счастливых,
Хотя уж восемьдесят мне.
Я  женщин милых и красивых,
Любил, как Сарыно колье.
---------------------------------------------
Взялась откуда бычья сила,
Я не пойму у Сары…
Она все вылила чернила,
Мне прямо в шаровары.

Я завершаю мемуары,
Теперь уже карандашом.
Стирал трусы и шаровары,
Сижу пока, что голышом.
--------------------------------------
Шаланды полные кефали,
В Одессу Костя привозил,
Пишу об этом, чтоб все знали,
Я рядом с Костей этим был.

Житейский вывод – не  реклама,
Его мне сделать довелось,
Что в этой жизни без Абрама,
Нигде, ничто не обошлось.

По Дерибасовским кварталам,
Мальчишкой бегал я босым,
Меня здесь жизнь универсалом,
Взрастила сквозь огонь и дым.

Люблю я арбузы и дыни,
Привоз Одесский и причал.
Я благодарен Украине,
Что никогда в ней не скучал.

Вот только оперного сцена,
Мне часто душу бередит.
Я слышу музыку Шопена
И «Мурки» сочный колорит.

Пускай политики и пресса,
Поспорят, чьи это края,
Я точно знаю, что Одесса,
Родная Родина моя!

Я это всё с женою в паре,
Писал почти, что пополам…
Пойду за это своей Саре,
За это свой должок отдам.